Красная Луна

НЕ РАЗМЕЩАЙТЕ мои рассказы на своих сайтах, блогах, дневниках, закрытых и открытых сообществах, форумах, торрентах, локальных сетях и т.д. и т.п. (Либрусек не исключение!!!)
Хотите поделиться понравившимися рассказами? Поставьте ссылку на страницу автора, где их можно прочитать! Не нарушайте авторских прав!!!

 Бочарова Юлия Романовна.

Красная луна.
ЧАСТЬ 1.
   Красная луна  – предзнаменование грядущих испытаний. Она заносчива и коварна, она приносит смерть. Красная луна, взошедшая на небосклоне, открывает врата судьбы; она несет в мир память о давно ушедших временах и давно погибших героях.
Откроется завеса времени и в мир снова вернется зло. Некогда хранители, ведомые мастером, смогли справиться с ним. Но время прошло, и было забыто то, что нельзя забывать, и было потеряно то, что нельзя терять.
   Скоро, очень скоро, вновь проснутся хранители от своего долгого сна. Но что готовит им это новое время и их новые жизни? И будет ли все так, как предрешено и исполнят ли они свое предназначение, ведь мастер их...

***
– Ты умрешь, мастер, и все забудут о тебе.
 Он ухмыляется, как всегда ухмыляется, этот тип, закутанный в черные одежды. Его глаза горят красным пламенем, словно готовые сжечь целый мир и  коренастого старика, осмелившегося противостоять ему.
   Мир, этот мир, поглощенный пламенем и тьмой, каждый раз встает перед моими глазами. Но я всего лишь сторонний наблюдатель и не могу повлиять на развитие событий.
  – Ты глуп, темный Маг, ты так глуп, – старик печально улыбается. – Мир никогда не склонится ни перед тобой, ни перед твоей хозяйкой.
   – А что ты сделаешь? – темный зло смеется. – Все твои ученики повержены, и ты не сможешь в одиночку победить меня.
   Старый маг ничего не говорит, выставляя вперед посох, который тут же вспыхивает ослепительно-белым светом.
У его противника, в ответ, появляется в руках черная сфера и в тот миг, когда свет и тьма встретились...
  
***
 Я полусонно потерла маковку и решила еще подремать.
Этот сон, этот надоедливый сон, меня просто добивает. Каждый раз одно и то же: "Ты умрешь мастер! Нет, это ты умрешь, Маг!". Жуть. Не хочу об этом даже думать, тем более мне и необязательно забивать себе голову всякой ерундой. Сны снами, а жизнь идет, упустишь момент и все, ты за бортом корабля под названием «общество».
Точно, сейчас выберусь из кровати, оденусь, позавтракаю и буду опять у руля…
 – Вставай, хватит дрыхнуть!
Это в голове, или меня будят?!
Звонкий детский голосок снова принялся кричать мне в ухо. "Мы" этих вредных "пришельцев" игнорировали, повернувшись к стенке и накрывшись одеялом с головой.
– Ну все!  – воскликнула маленькая "заноза" и покинула мои скромные апартаменты.
Толька я собралась снова погрузиться в мир забытья, как мой мучитель вернулся.
– Мари, вставай, а то вылью на тебя ведро воды!
Подтверждая свои угрозы, маленькая вредина побрызгала мне на лица.
Ледяные капли стекали по лицу и в сознание начала биться мысль о возможных водных процедурах.
Одними угрозами мой надзиратель обычно не ограничивается.
– Хорошо-хорошо, встаю.
Покаянно бормочу себе под нос, сонно потерев глаза.
Внеплановые водные процедуры отменяются, и ведро с водой перекочевало в коридор.
Все-таки вредная поганка! И довольная ухмылка на хорошеньком личике только это подтверждает. Мой хулиганистый ангелок.
Она у меня милая, добрая и очень ласковая, но это только во сне, а в остальное время играет роль взрослой и рассудительной женщины, вставляя мне палки в колеса и пакостя при любой возможности, разумеется, в воспитательных целях.
Мама у нас рано умерла, Лизе тогда и трех не было, так что мне и отцу тяжело пришлось. Он все время работал, пытаясь унять боль, а я сидела с сестрой, подчас заменяя ей обоих родителей. Но это все уже в прошлом, не время для экскурса в далекие воспоминания, – я опять опаздываю на работу!
Элиза впихнула мне бутерброд в руки и пообещала отобрать все книги и бросить их в топку, если впредь я не буду вовремя вставать. Я, разумеется, со всеми доводами согласилась, оделась, умылась и убежала от греха и от очередной головомойки подальше. 
   
Зимнее снежное утро. Ярко светит солнце, отражаясь от выпавшего ранним утром белого снега. Улицы расчищены и посыпаны песком. Людей немного.
Зима у нас приходит поздно и о её суровом нраве и переменчивом характере ходят легенды; то она подарит нам капель, продолжающеюся практически всю зиму, а то совсем не щадит бедных смертных, посылая суровые, очень холодные месяцы. Вот и сейчас на улице лютый мороз и мало кто решается покинуть свой теплый уютный дом до обеда. У нас в стране даже работать перестают, когда на градуснике переваливает за тридцать. Но, не смотря на все законы и благие побуждения, некоторые, вроде меня, все так же трудятся.
Я прошла меж домов, вдоль узкой улочки, свернула на более оживленный переулок и прогулялась вдоль него. Домики не больше двух этажей, из серого камня; пологие темные крыши, узкие окна. Вымощенная мостовая, по которой то и дело ездят магические повозки или же велосипедисты, вычищена от снега.
      Довольно непримечательный городок, нет помпезности и величественных зданий, присущих столице Бернаре, но это пока не выйдешь к торговой площади, где пестрят вывески и привлекают внимание интересно оформленные витрины.
Наша маленькая страна – Уления славится: магическими инновациями, непредсказуемыми погодными явлениями, сдобными плюшками, добрым нравом горожан и весьма расхлябанным правителем, который по сто раз на дню меняет себе фавориток. Но, не смотря на все трудности, живем мы, уленцы, здесь по мере сил и средств, – счастливо и достаточно скучно. Развлечений почти никаких, а слушать о сплетнях двора и ходить на «танцульки», которые устраивают в ратуше каждую неделю, просто нет желания.
– Здравствуй, Мари, опять опаздываешь?!
– Здравствуйте, айнора Хоккинс, – я поздоровалась с хозяйкой булочной, расположенной на углу у торговой площади. – Я не опаздываю, я задерживаюсь!
Улыбнулась и побежала дальше! Нужная мне лавка была недалеко, и сердце забилось от волнения. Все-таки постоянные порицания выбивают из колеи, но шаг убавлять я не стала, зачем откладывать неизбежное.
На работе все как всегда: светло, пыльно, куча книжных полок, небольшая стойка с кассовым аппаратом, пара кресел, стул, книжный столик, переносная лестница и шкафчик для верхней одежды.
Я скинула свой полушубок и повесила его в шкаф, сняла зимние сапожки, переодеваясь в более удобные туфли, и тяжело вздохнула, уже представляя перекошенную от негодования физиономию хозяина лавки.
Самого виновника, как ни странно, нигде не было видно. Я немного трусила, но искать его желания не было.
А ну его, дел и без него куча.
Быстро протерла тряпкой пыль со стойки, маленького столика. Подмела пол, прошлась меж рядами книг, проверяя их расстановку, а потом, убедившись, что все в порядке, решила разжиться парой-тройкой книжечек. Залезла на стремянку и внимательно водила пальчиком по знакомым корешкам: "История религий", "История Орденов", "Мировая История", "История Улении", а вот и "История Древних Времен". Взяла книгу в руки и уже собиралась спуститься, но тут страшно хлопнула дверь в подсобку, и я от неожиданности оступилась.
И лежать бы мне в постели с переломом конечности и, причем не одной, если бы не...
– С вами все в порядке?
Меня на руках держала мечта любой женщины. Сильный (крепко держит меня на руках и не волнуется о своей спине), храбрый (ринулся на мое спасение с невероятной скоростью), уверенный в себе и наверняка добрый (не каждый смельчак отважится на подвиг по спасению продавщицы). Немного мрачноват, но плохие мальчики всегда нравились женщинам…
И куда меня понесло?
– Спасибо.
Смущенно потупила взор, крепче перехватывая многострадальный томик, который все еще держала в руках.
– Пожалуйста.
Я подняла глаза на своего спасителя и застыла, удивившись. Глаза прищурены, губы плотно сжаты, весь напряженный и готовый к броску (надеюсь не меня, я уже вроде бы пригрелась на его руках и не хочу ушибиться).
Глаза невольно отмерили расстояние до пола.
Еще один странный тип. Размечталась, – дура!
 – Что-то не так?
 Максимально вежливо улыбаюсь, пытаясь не думать о глупой ситуации, в которую попала.
 Меня аккуратно поставили на пол и собирались уже что-то ответить, но тут из подсобки вышел разъяренный айнор Форгус.
– Ты еще здесь?! Я же сказал, что у меня этой книги нет, и никогда не было! – на повышенных тонах произнес старик, хозяин лавки, активно жестикулируя руками и грозно надвигаясь на моего спасителя.
– Я понял.
Холодные слова и по мне скользит его оценивающий взгляд.
Несколько томительных мгновений и гость уходит.
Я перевожу взор с входной двери на хозяина, пытаясь хоть что-то понять, но безуспешно.
– Иди домой, Мария, сегодня можешь отдохнуть, – выпалил старик, доставая мой полушубок из шкафа.
– Но... – было начала я.
– Никаких "но"!!! Даю тебе два выходных. В такие морозы никаких покупателей все равно нет. Поэтому не волнуйся и иди домой.
Я сильно испугалась, еще никогда айнор Форгус не был настолько взволнован. Лицо покрылась красными пятнами, а его большие сильные руки то и дело нервно подрагивали.
Что же все-таки здесь произошло? Неужели тот мужчина мог так сильно напугать бывалого торговца, не пасующего даже перед представителями закона?
 – Чего застыла? Давай надевай сапоги и иди домой. Да, вот еще, возьми.
Мне в руку впихнули три золотых, после чего в считанные минуты выпихнули за дверь.
Постояв пару минут в недоумении, направила свои стопы к кафетерию. Выпью горячего шоколада и пирожных Элизе куплю, нечасто удается ее побаловать. Да и о странном происшествии стоило подумать, головоломка никак не складывалась. Но одно было точно, грядут неприятности.
Зашла в кафе, внутри кроме хозяина и нескольких завсегдатых никого не было, приветственно кивнув, прошла к стойке и заказала горячий шоколад и несколько пирожных с собой. После этого наметила столик в дальнем конце зала и направилась к нему. Там было тепло, уютно и достаточно уединенно. Последнего как раз мне и не хватало.
– Здесь не занято?
Погрузившись в сои мысли, не заметила, как ко мне подошли.
Перевела свой отвлеченный взгляд на давешнего покупателя, из-за которого у моего начальства начался нервный тик.
Неужели неприятности заразны?
Я не успела придумать отговорку посущественнее. Мужчина без стеснения сел напротив, гипнотизируя меня взглядом.
– Вы что-то хотели?
Подавляю волну внезапно накрывшего меня страха и делаю лицо кирпичом. Не таких видели, бывали и пострашнее клиенты.
– Да вообще-то всё чего хотел, уже нашел.
Радость плескалась в его глазах цвета горького шоколада. Радость, за которой скрывалось нечто знакомое, что-то страшное и родное одновременно.
Снег под ногами раскрашивают кровавые цветы, жизнь уходит из моего тела, уходит очень быстро. Взгляд стекленеет, боль покидает, а с ней и жизнь...
Наваждение проходит так же быстро, как и возникало. Видение или воспоминание, даже не знаю, как это назвать, выбило меня из колеи. Вкус крови на губах был слишком отчетливым.
– Вы побледнели, что-то не так?
– Не беспокойтесь, все в порядке, – сухо отвечаю. – Повторяю свой вопрос: что вам нужно?
– От вас? – задумчиво переспросил он. – Просто стало очень занятно, почему Орден белой совы, вас еще не нашел.
– А при чем здесь белые маги?
Мне эта ситуация нравилась все меньше и меньше. От магов добра ждать не приходится, что от белых, что от черных.
Мужчина же от моего ответа засиял еще больше.
– Мари, вот держи, – в пылу разговора я и не заметила, как к нам подошел Грэг, хозяин кафетерия.
– Спасибо! – принимаю из его рук горячий напиток.
Мы с моим спасителем неотрывно друг на друга смотрели, ведя безмолвную схватку, не желая, терять друг друга из поля зрения, даже на секунду.
– Да не за что! Пирожные я положил на стойку, будешь уходить, забери.
– Хорошо! – я кивнула.
Грег сразу понял, что что-то не так, обращаясь к незнакомцу:
– А вам что, айнор?
– Чай.
– Будет сделано, – утвердительно произнес Грэг, – а может быть, хотите, что-нибудь к чаю? У нас несколько новых десертов, советую попробовать эклеры с заварным кремом и торт «Снежная империя».
– Нет, спасибо, чашки чая будет достаточно, – не сводя с меня пристального взгляда, ответил этот странный, пугающий меня до дрожи в коленках, тип.
Я на некоторое время отрешилась от действительности, наслаждаясь горячим, безумно вкусным напитком.
Да ну его, на людях он мне ничего не сделает, а в случае чего, за меня есть кому постоять.
 – И кто же ты такая… – задал риторический вопрос незнакомец, продолжая размышлять вслух, – на мага не похожа, на вора то же. Может быть ты целитель?!
Ничего не понимая в ходе его мыслей, я вконец запуталась.
Буду косить под дурочку, может прокатит.
– Знаешь, это судьба, что первым тебя нашел именно я.
Сколько радости и приторной сладости в голосе. Противно-то как. За что мне все это, – тьма его побери!
– А вы случайно не ошиблись?
– О, нет! Я ошибиться не мог. Слишком много времени я все помню и слишком явно чувствую твою ауру хранителя.
– А-а-а-а-а, ну тогда понятно.
Делаю милое лицо. Собираясь на выход.
– И что же тебе понятно?
Я состроила задумчивую мордашку, надев полушубок, но не одна разумная мысль в голову так и не пришла, промолчала.
– Вот только не говори, что ты ничего не помнишь.
Собеседник привстал, заметив мои манипуляции, но было уже поздно. Сухо попрощалась и пошла к выходу. Быстро расплатилась, забрав заказ, и перед выходом еще раз посмотрела на своего собеседника. Напряженная, застывшая фигура и жуткий взгляд, пронизывающий насквозь, навсегда отпечатался в моей памяти.
Мороз обхватил мою фигурку, отрезвляя. Быстрым шагом прошла по торговому переулку, затем свернула к маленькой улочке, тянувшейся вдоль парковой аллеи. Пробежала глазами по одетым в белое деревьям, отгоняя от себя дурное предчувствие.
 Жар камина, чашка горячего чая, интересная книга,  – вот что было сейчас мне необходимо.
Свернула еще раз и прошла вдоль «Старого переулка», знаменитого своими причудливыми и древними зданиями, уже предвкушая, как залезу в свое любимое кресло, стоящее у камина. Но мечтам моим не суждено было исполниться.
Снег, боль, кровь  – как в видении, и я, стоящая в недоумении и бездумна смотрящая на разрастающееся красное пятно на светлом меху.
Преступник подкрался сзади, засадив мне нож в бок. Пирожные упали в грязь, голова сильно закружилась, ноги перестали держать и я упала.
Тьма.

– Что, я умерла и попала в мир демонов?
Прокаркала я не своим, будто чужим голосом. Страшно хотелось пить. Кружилась голова и перед глазами летали черные мошки.
Комната, в которой я лежала, была просторной, но только яркое пламя горящего в камине огня, освещало это помещение, расползаясь огненными отблесками по стенам и потолку. Меня разместили на огромной кровати, в роскошной обстановке (одни шелковые простыни чего стоят), – пожалев  одеяло. Мне было плохо, бок сильно жгло, отголоски боли распространялись по всей спине, а эти изверги раздели и до пояса накрыли меня только легкой тканью, оставляя на съедение сквозняку. Не радужные перспективы, выжить после нападения и умереть от воспаления легких.
Так, пожалела себя и хватит! Что там у нас еще интересное имеется в поле мутного зрения? Воды нет?
– Очнулась.
Мужчина перестал подпирать стену, выходя из темной части комнаты. Потом он присел на край кровати рядом со мной. Даже не сомневалась, кого увижу.
– Знаешь, никогда не думал, что хранители могут быть настолько слабыми, – язвительно произнес он, проверяя мои повязки на спине.
Боль моментально растеклась по телу. Пришлось закусить губу и промолчать (нецензурщита так и лезла, руки бы ему отрезать, – садист!).
– Кто вы?! И как я здесь оказалась? – пересилив себя, вымученно спрашиваю. – Кто меня пытался убить?
– Кто я?..  Хм... – он на некоторое время замолчал, вероятно, обдумывая, стоит ли мне это знать. – Меня зовут  – Коуэл, а убить тебя сейчас многие попытаются.
Толика правды и одни вопросы, как я это ненавижу.
– Ай, изверг, больно!
Мне меняли повязки, открыто насмехаясь. Было стыдно, но слезы текли без моего на то согласия.
Мужчина промыл мне рану, наложил на её место сильно-пахнущие травы, а потом новую повязку, зафиксировав её клейкой тканью.
От трав мне стало еще больнее. Рану начало еще сильнее жечь, а в висках пульсировать. Пришлось зажмуриться и до крови прикусить губу. Боль не унималась, расплываясь постепенно по всему телу вплоть до пят.
Кричать не было сил, да и гордость не позволяла мне до такого опуститься.
 Чувствовала я себя дикой раненой кошкой, в любую секунду готовой броситься на безрукого эскулапа.
– А ты молодец, еще не все потеряно с тобой.
– Сволочь.
Прошипела  и отключилась.
                                                               ***
  
– Отстань, – полусонно пробормотала я, пытаясь не дать стащить с себя одеяло.
– А я к тебе и не пристаю, – высокомерно произнес мужчина. – Я только хочу, чтобы ты, наконец, перестала строить из себя ребенка и соизволила проснуться.
Одеяло все еще порывалось от меня удрать, но я его держала крепко. Не обращая внимания на вредоносные элементы.
 Но тут в животе протестующе заурчало, заставив меня смутиться и открыть правый глаз для ознакомления с ситуацией.
Ужас!
Меня как холодной водой окатило, и неприятные картины тут же всплыли в памяти.
Я непонимающе посмотрела на своего спасителя.
– Моя рана... она больше не болит.
Да, мы утром невежливые и не здороваемся, но больно уж его бодрый вид меня раздражал. Воспоминания по поводу моего лечения выбили из головы все романтические мысли относительно этого субъекта. Угы, неблагодарная, но куда деваться.
– Это меня не удивляет и тебя не должно, у хранителей быстрая регенерация, сам мир вас защищает.
Я потерла переносицу, натянула одеяло повыше и кое-как, пытаясь не оголить свои телеса, села.
      – Ничего не понимаю, – моя рука заскользила по телу, нащупывая место ранения. Дотронулась и ничего. Боли нет, раны тоже.  – Это невозможно.
      Непроизвольно прикусила указательный палец правой руки, серьезно задумавшись и опять забыв о маленьком (хотя какой он маленький) пустяке, в виде недовольного спасителя.
         – Ладно, – оторвал меня от размышлений Коуэл. – Я приготовил тебе одежду, она на стуле около двери, одевайся и спускайся вниз. Там уже обо всем поговорим.
   Не успела я и возразить, а он уже вышел из комнаты, оставляя меня один на один с ночной темнотой.
   Я не знала где я, сколько сейчас времени, да и вообще, что все это значит. Окна зашторены, настоящее царство мрака.
    – Одевайся! – бурчала я, вставая на холодный пол босыми ногами. – Угу, и побыстрей.
Хотелось ругаться. Характер портился на глазах. Все-таки этот тип плохо на меня влияет.  
Предлагаемая одежда состояла из нательной рубашки белого цвета и черного, зимнего, строгого платья.
      Быстро переоделась, борясь с холодом. Отыскала свои сапоги рядом с кроватью и уже у выхода поймала свое отражение в небольшом овальном зеркале, висевшем на стене.
 – Страх и ужас в одном лице.
Бледное, растрепанное создание, взиравшее на меня с той стороны зазеркалья, могло быть кем угодно, но только не человеком. Ворочающиеся в голове мысли, меня не радовали, поэтому кое-как пригладив торчащие во все стороны волосы, вышла из комнаты.
Буду подрабатывать местным привидением, слоняющимся по мрачным, темным коридорам дома и пугающим нежданных гостей.
Похихикивая спустилась вниз. Местная обстановка меня пугала не так сильно, как хозяин всего этого «богатства».
Спустившись в холл, в растерянности начала оглядываться по сторонам.
Куда идти если здесь несколько дверей. Конечно, можно проверить их все, но...
Когда я уже собралась приступить к активным действиям по изучению дома, слева от меня заскрипели петли, и раскрылась старая деревянная дверь.
Он стоял в проходе и внимательно смотрел на меня.
– Тебе неприятна тьма?
– А тебе хочется довести меня до истерики?
Иронично спрашиваю. Тьма меня не пугала. Она была понятна, в отличие от него.
– Отчего же, – сухо сказал Коуэл, освобождая проход в комнату.
Я кинула на него подозрительный взгляд и быстро вошла в гостиную. И каково же было мое удивление, когда я увидела...
– Ты меня пытать собрался?
Немного нервно произнесла я, оглядываясь на мужчину. Взгляд то и дело возвращался к пыточному стулу и множеству различных пыточных принадлежностей, лежавших на столе рядом с ним, грозя косоглазием.
Внезапно в камине сильнее загорелся огонь, и я испуганно икнула, начиная паниковать и пятится к стене.
 – Пытать? – Холодный голос резал уши, а бесстрастный взгляд ужасал. – Чем больше ты будешь сопротивляться, тем больнее будет.
Он приблизился невероятно быстро, схватив за руку и одним рывком усадив на стул.
Я сопротивлялась, брыкалась, ругалась, но все было бесполезно. Он был сильнее, намного сильнее меня.
Через какие-то мгновения, я отчетливо осознала, что попала к маньяку и смерть моя будет долгой и мучительной. Обездвиженная и не имеющая возможности спастись, что я могла.
Какая-то неправильная ситуация. Зачем он меня тогда спасал?
– Что ты собираешься делать? 
Сорвавшийся голос выдал меня с головой, я была на грани истерики. Он же спокойно подошел к столу, протер руки какой-то смесью, достал, из небольшой деревянной коробки флакон с черной жидкостью, стеклянный шприц, и, подойдя ко мне, бесцветным голосом произнес:
– Если ты и после этого ничего не вспомнишь, то придется применить более жесткие меры.
Его слова стали последней каплей.
– Зачем ты тогда меня спасал?!
В ужасе наблюдая за тем, как он закатывает рукав моего платья.
Как же страшно.
– А спасал ли я тебя?
Железная игла проколола мою плоть. Черная жидкость начала растекаться по жилам.
– Пожалуйста… не надо!
Мои мольбы не были услышаны, а вскоре мне стало не до них. Сердце пустилось в галоп, зрение пропало и мгновение спустя меня накрыло волной всепоглощающего ужаса.
   Холод и смерть. Тьма везде. Тьма всюду. Сердце не бьется. Пустота вокруг. Не чувствую рук и ног, и ничего не понимаю.
"Одним хранителем больше, одним меньше; все равно от вас не будет толку, если воспоминания не вернутся": промелькнула чужая мысль на задворках сознания и тут же исчезла под напором белесого света, разогнавшего тьму.
  
                                                            ***
   ...  – Скажи, дедушка. Когда я выросту, то смогу стать мастером, как ты?
Мальчик, лет семи на вид, сидел на коленях у седовласого старца и щербато улыбался.
– Конечно, Фил, конечно, – старик расхохотался и крепко обнял ребенка.
      Солнце медленно опускалось за горизонт, его лучи неторопливо растекались по небу оранжевыми всполохами.
     Нежный ветерок развивал курчавые темные волосы мальчика и седые старика.      Они сидели на огромном валуне, на окраине дремучего леса, и наблюдали за преображением природы.
      – Ты станешь мастером, малыш, но для этого запомни: "Природа твоя мать и твоя властительница, и только она даст тебе истинную силу".
Старик погладил кудрявую шевелюру ребенка.
Уже тогда он знал, что судьба у его внука будет тяжелой. Знал, но ничем не мог ему помочь, его время было на исходе.
  
                                                            ***
Солнце еще не встало из-за горизонта. Туман клубится над землей. В лесу холодно и влажно. Пахнет хвоей.
Лес раскачивался в такт ветру и пытался вразумить юношу, который спешно пробирался сквозь его чащу.
Вся одежда парня состояла из поношенных штанов и тонкой рубахи. Наплечный мешок, с небогатой снедью, раскачивался в такт шагов.
Идеально красивый, с пронзительными васильковыми глазами, в глубине которых затаилась боль. Он был не похож на человека, скорей на одного из лесных духов, которыми пугали детей, запрещая им одним гулять по лесу.
Юноша был задумчив. Двигаясь сквозь непролазные завалы, словно там их и нет, ни на минуты не останавливаясь,  – он неумолимо шел к своей цели.
Лес, старый лес, протестующее шелестел, всеми силами пытаясь вразумить парнишку. Но все было тщетно.  
                                                            ***
 Темная, грязная улица в захудалом городишке. Дождь бьет по крышам и превращает землю в непролазное месиво. Покошенные дома, разъезженные, не мощеные дороги. Запах тухлятины и помоев витает в воздухе. Отчаянье и обреченность чувствуется повсюду.
– Этот ублюдок сломал мне нос! – вопил грязный обросший бугай, пытаясь одновременно лупить ногами валяющегося в грязи парня и стирать с лица кровь.
      Его приятель, невысокий щуплый мужчина, в это время старательно обчищал наивного просточка.
– Слышь, Малой, а у этого хлюпика деньжат-то нет, – недовольно приподнимаясь с корточек, произнес мужчина.
 – Вот... Еще и за просто так должен работать, ах ты...
Он лупил парня ногами до тех пор, пока его компаньону это все не надоело.
 – Все!!! Хватит! Поигрался и будет!
Схватив Малого за плечо, мужчина потащил его в сторону. Воры ушли, а парень остался. В грязи, истекающий кровью, он цеплялся за жизнь. В его измученных глазах еще теплилась надежда, но она угасала вместе с искрами жизни.
   "Как смешно, я так надеялся увидеть мир и узнать правду о нем, а вместо этого погибаю в луже, среди помоев": – подумал он.
   Сознание покидало парня, сил сопротивляться слабости не былой и Филипп погрузился в сон... мертвый сон.
  
                                                            ***
  
   ... – И долго ты собираешься прохлаждаться?
      Мужчина средних лет, с проседью в темных волосах, оценивающе посмотрел на молодого парнишку лет пятнадцати на вид, который устало переминая ногами, пытался не упасть лицом в грязь.
     – Мастер, это невозможно! – в какой раз повторял юноша. – Я не могу больше бегать, тело не слушается. Если я так и дальше продолжу, то завтра точно не встану с кровати.
     Молодой человек привалился спиной к небольшому деревцу, и устало посмотрел на своего учителя.
     – Эрик, сколько раз тебе повторять! – мужчина подошел к своему ученику и дал ему подзатыльник. – Ты устаешь потому, что не слушаешь того, что тебе говорят.   
     Мальчик обиженно насупился.
– Да слушаю я, слушаю, просто то, что вы так отчаянно пытаетесь мне объяснить, я не понимаю.
 – Как можно не понимать простых вещей, Эрик?! Я разве заставляю тебя двигать горы или отводить русло реки в сторону?!
 – Нет пока, – себе под нос пробормотал Эрик, а потом громко заявил, – но не дышать, это тоже, знаете, невозможно.
  – Ах, Эрик, – учитель вместо того чтобы ругать мальчика, погладил его по белокурой шевелюре и добродушно улыбнулся. – Если ты поймешь, что являешься частью природы, почувствуешь дыхание ветра, то для тебя не будет ничего невозможного. Ты даже сможешь летать.
  Ученик недоверчиво почесал свой нос и поднял взгляд на учителя, пытаясь разглядеть в глубине васильковых глаз мужчины истину.
  Лето. Ясное небо. Деревья, покрытые нежно-зеленой листвой. Яркие полевые цветы, радующие взгляд обычных людей. Наливные луга, растянувшиеся практически до горизонта и небольшая деревушка, спрятавшаяся в глубине тайги...
  
                                                            ***
   ..."Филипп, ты должен отправиться в путь. Тьма уже сделала свой ход".
   Нежный женский голос вторгся в разум высокого мужчины, стоящего у обрыва.
   – Я знаю, повелительница, я знаю.
   Окраина леса. Обрыв над бурным руслом реки. Холодная осень. Бушует ветер, срывая последнюю листву с деревьев. Ночь, полнолуние и чистое небо, раскрашенное мириадами звезд.
  "Время хранителям собраться пришло".
   – Да, Богиня, скоро все решится.
   Внезапно в небе ярко вспыхнуло. Красное марево начало заволакивать небесный купол, поглощая звезды.
   "Посланник Тьмы уже явился в этот мир, вы должны найти его и убить до того, как он осознает свою силу, Филипп".
   – Сможем ли мы убить беззащитное дитя?
  Печальный голос раздался в ночной тишине.
  – У тебя нет выбора, Филлип. Мир погрузится во тьму, если вы не сможете.
 Внезапно из тьмы появилась хрупкая девичья фигурка, облаченная в белое обтягивающее платье.
  Мужчина резко оглянулся и тут же в почтение встал на одно колено.
  – Ненужно, Филипп, ты достойнейший из достойных. Тебе не пристало стоять на коленях.
  Мужчина поднял голову, стараясь разглядеть лицо богини.
  – Как можно, ведь вы сама жизнь и мудрость поколений.
  Она весело рассмеялась в ответ:
   – Знаешь, девушкам, даже если они богини, приятнее слышать другие слова.
  Мужчина хмыкнул и через некоторое время поднялся с земли.
  – Так-то лучше, Филипп, а теперь я расскажу тебе одну историю, – она подошла к мужчине ближе, положила руки ему на плечи, и, приподнявшись на носки, начало что-то нашептать мастеру на ухо...
                                                            ***
   Высокий темноволосый эльф держал в руках плачущего младенца, внимательно всматриваясь в черты лица ребенка.
  – Мастер, вы уверенны, что это правильно? – обратился он к высокому мужчине стоящему недалеко от него.
   – У нас нет выбора, Лориэн. Этот ребенок с самого момента своего рождения является посланником Тьмы, – мужчина подошел ближе к своему другу и, нахмурив брови, посмотрел на уже притихшего младенца.
  – Да, но если мы ошибаемся и это дитя невинно? – растерянно проговорил посланник другого мира.
   – Если мы ошибаемся, Лориэн, то это будет на нашей совести, – мастер забрал ребенка из рук растерянного эльфа. – Но если мы правы и этот ребенок должен принести хаос, как хранители, мы обязаны сделать все, чтобы предотвратить катастрофу.
    
                                                            ***
   Рассветные лучи озарили небо.
  – Ты умрешь, мастер, и все забудут о тебе, – высокий поджарый мужчина, закутанный в черные одежды, в глазах которого горело яркое багровое пламя, старался загнать старикана к краю обрыва.
– Ты глуп, темный Маг, ты так глуп, – старик печально улыбается. – Мир никогда не склонится ни перед тобой, ни перед твоей хозяйкой.
   – А что ты сделаешь? – темный зло смеется. – Все твои ученики повержены, и ты не сможешь в одиночку победить меня.
 Старый маг молча выставляет вперед посох, который тут же вспыхивает ослепительно-белым светом.
У его противника, в ответ, появляется в руках черная сфера. А в тот миг, когда свет и тьма встретились, началась великая битва.
Сфера Тьмы полетела в старика. Он уклонился, тут же направив  яркий поток света в противника.
Свет врезался в магический щит, что-то зашипело. Защита хранителя начала пропадать, а темный воспользовавшись этим, сделав ответный удар и руша защиту светлого.
Камень, в навершии посоха светлого мага, не сумев противостоять темной энергии, почернел и осыпался мелкой крошкой. Но старик не отступился, ударив чистым потоком, без усилителя.
Темный не сдвинулся с места, принимая весь удар с кривой ухмылкой.
Хранитель был силен, но его противник сильнее. Будто играя со светлым  – он притворялся. Мастер приблизился к темному, прибавляя напор светлой силы, но посланник тьмы стаял насмерть, готовя ловушку.
Старика откинуло невероятным напором темной энергии, он отлетел в сторону обрыва, каким-то невероятным образом, в последний момент, воткнув посох в землю и задержавшись у самого края.
      – Ты не победишь, я не позволю!
     – Нет, старик, я уже победил.
    Черная энергия обрушилась на хранителя планеты бурным потоком.  Понимая, что он не сможет устоять, старый учитель решил пожертвовать оставшимися ему годами и забрать в мир мертвых своего противника, посланака Тьмы, желавшего уничтожить мир, погрузив его в пучину отчаянья и боли.
   Мастер откинул руки в стороны, принимая темную силу с честью.
   Черный маг ликовал, разразившись радостным хохотом, но это был не конец, это было только начало.
   Внезапно небо заволокло черными тучами, из которых полил холодный дождь.  Старик уже не стоял, его тело лежало на холодном камне, покинутое последними крупицами жизни.
Темный, не смотря на дождь и на яростные порывы ветра, приблизился к телу своего давнего врага.
    – Ну что? Ты теперь понял, что я был прав?!
    – Ты проиграл! – раздалось со всех сторон разом и в мага ударило сразу пять молний.
   Его тело тряслось в конвульсиях, в мгновении обуглившись, потом оно мешком упало наземь.
   Природа гневалась, провожая в последний путь душу мастера: били молнии в землю, падали камни со скалы; снежная лавина начала свое движение, погребая тела противников и стирая все следы недавней битвы. Конец многолетнему противостоянию, но не конец великой борьбы.

***

       Сознание возвращалось медленно. Тьма не хотела отпускать меня из своих объятий, окутав разум неприятными щупальцами. Глаза были закрыты и веки, будто налитые свинцом, не хотели открываться. Все тело затекло и попытка пошевелиться, отозвалась сильной болью, прошедшей волной по всему телу.
 Все казалось странным. Будто ты попал в чей-то кошмар, который в итоге оказался твоим. Воспоминания, чуждые чувства,  – комом навалились на мой угнетенный разум.
 Бред или правда, но моя личность в одночасье поменялась, став... чем-то или кем-то другим. Что сейчас я представлял собой или представляла, мне было неведомо. Две личности, слившись вместе, образовали странный союз, который получил право на существование.
Внезапно в голове пронесся рой мыслей, чуждых мыслей, а потом все прояснилось, как в летний день после грозы и новая личность, предъявила свои права на существование, затмив прошлое и живя настоящим...
  
Я с трудом открыла глаза. Утренний свет разливался по всему помещению, предлагая мне разглядеть обстановку получше. Воспоминая о вчерашнем дне, принесли с собой боль и разочарование. Ничего не поменялось в моем положении, пыточный стул, затекшие пристегнутые конечности и страшная головная боль.
Приятное во всех отношениях пробуждение, заставляло скрежетать зубами от злости.
Возврат памяти с помощью частичек тьмы, до такого мог додуматься только этот… плохой человек. В небольших дозах эта гадость способна творить чудеса, но цена, которую нужно заплатить и риск, слишком высоки. Он же меня практически убил, отдав мою энергию в дар своей госпоже. Хуже мести и не придумаешь, да еще этот стул.
Я попыталась освободиться, сильнее дернув правой рукой. Ремни не поддались. Дальше я попробовала наклониться и зубами отстегнуться, но на деле это было куда сложнее, чем я предполагала.
В доме было тихо. В камине догорали последние поленья, и холод постепенно отвоевывал новые позиции. Дверь, ведущая в холл, осталась приоткрытой. Моего мучителя поблизости не было, и я вздохнула с облегчением. Еще есть надежда уйти отсюда.
Провозившись с ремнем продолжительное время, к счастью, у меня все же получилось расстегнуть их, и я смогла высвободить правую руку. Дальше уже приноровившись, дело пошло быстрее и через пять минут, я была свободна.
Стоять было тяжело, тело не слушалось. Сделав пару шагов, поняла, дело плохо. Меня при каждом шаге вело из стороны в сторону и путешествие до ближайшей стены, показалось настоящей пыткой. Голова кружилась, во рту поселился неприятный горький привкус и в довершении ко всему, я была на грани обморока.
Подарочек темный знатным преподнес, ничего не скажешь, удружил.
      Простояв еще около пяти минут, я приняла решение двигаться дальше. Помру так с музыкой. Никому мало не покажется.
        Кое-как доковыляв до двери, схватилась за ручку и уже собиралась выйти в холл, но тут послышались шаги в моем направлении и в панике замерла.
        Рой бессвязных мыслей пронесся в голове, пока я отчетливо не поняла, что еще немного, и мужчина меня заметит. Дальше уже действовали чистые инстинкты. В глубине моего разума что-то зашевелилось. Странные мысли потекли одна за другой и вместо паники пришел покой и осознание собственной силы. Усталость вмиг пропала, и в одночасье все переменилось (и я в том числе). Больше не таясь, я вышла навстречу своему врагу. Странный огонь зажегся в моей душе, и сейчас я была готова взглянуть хоть демону в глаза*.
  
      *Взглянуть демону в глаза  – 1) Устойчивое уленское выражение, основанное на легенде Кавридия (древнего философа), в которой рассказывалась о королеве Лесес, которая не побоялась демона, пришедшего за ней и, смотря ему прямо в глаза, спасла свою душу; 2)В уленских поверьях считается, что демон может похитить душу человека, если посмотреть ему прямо в глаза.
  
 Он шел ко мне навстречу, довольно улыбаясь. Мой личный палач. Мужчина, кажется, поставивший себе цель изуродовать мне жизнь. Как же сильно я ненавидела его в тот миг, словами не передать.
 – Как самочувствие, что-нибудь прояснилось после сладкого сна?
 Мне хотелось добавить "Мертвого сна", но я смолчала. Ну как смолчала, сил на то, чтобы хорошенько врезать ему по икре хватило. Даже получила от этого некое садистское удовольствие и из дома выйти смогла быстро, с гордо поднятой головой, потешив свое самолюбие.
Упрямство и злость творят настоящие чудеса, мороз и отсутствие верхней одежды, сразу становятся неважны.
Коуэл догнал меня уже на улице, где-то в метрах двадцати от своего дома.
– Ты вспомнила что-нибудь или нет?
Меня схватили, удерживая на одном месте и не давая продолжить путь.
Иронически улыбнувшись, я произнесла:
 – А если не вспомнила?
По-моему, мы с ним поменялись ролями. Теперь я готова была угрожать и играть. Как же это приятно, чувствовать себя сильной и независимой. Появилась абсолютная уверенность в своих силах и возможностях. Кардинально изменилось мое видение мира. Я стала другой, совсем другой, более язвительной и немного злой.
– Вспомнила, – подытожил он, – магия пробудилась и твой гнев отражается в глазах. Они, к слову сказать, у тебя сейчас горят магическим голубым пламенем.
– Да что ты?! – зло процедила и попыталась высвободить руку из его цепкой хватки, но это у меня не получилось, оттого я еще сильней распалилась. – Если ты меня не отпустишь, то очень пожалеешь.
– Право, не стоит так все воспринимать.
От его улыбки хотелось плеваться, а от его слов кого-нибудь прибить. А вообще, зачем далеко идти, один кандидат в смертники уже имеется.
    – Мне очень интересно, как я должна все воспринимать?
Примирительно улыбаюсь.
Сейчас мы посмотрим, кто кого. Не такая я уж и хрупкая.
    – С благодарностью, разумеется.
   Дар речи был потерян. Степень наглости зашкаливала. Вот ведь гад!
    – Благодарю, – ледяным голосом произношу и с силой его отталкиваю.
Как это не странно звучит, мужчина отлетел от меня на несколько метров, свалившись в снег. Я даже не успела удивиться, а в голове уже всплыло неизвестное заклинание переноса, которое недолго думая, я и произнесла.
Прощай, злодей и до свидания, надолго не прощаюсь. Буду мстить основательно и с чувством, адрес я твой запомнила.
Когда меня перенесло в мой дом, я даже не удивилась. Сжала кулаки и, минуя коридор, направилась в свою комнату. В тот миг я не обратила внимания на открытую входную дверь и гробовую тишину. Меня захлестнула ненависть и план мести.
     Войдя в свою комнату, скинула ненавистное черное платье, переоделась в домашнее шерстяное серое, быстро привела себя в порядок и направилась вниз, преисполненная решимости спустить часть эмоций в ходе внеплановой генеральной уборки.
     В холле огляделась, ужаснулась и замерла.  Входная дверь была открыта. С улицы намело снега, который прикрывал багровые подтеки, капли и следы когтей.
     Дернувшись как от хлесткой пощечины, закричала:
– Элиза? Папа?
      Я не хотела думать о дурном, но от волнения и плохого предчувствия, сердце учащенно забилось в груди, дыхание перехватывало, и голова начала кружиться.
     Двигаясь вдоль кровавых следов, приблизилась к гостиной.
 – Нет!
Упала на колени, не удержавшись на ногах.
Из моих глаз потекли горькие слезы. Я в ужасе смотрела на растерзанные тела родных и не в силах пошевелиться, в оцепенении, смотрела на страшную картину, развернувшуюся передо мной.
Наша небольшая гостиная, с парой кресел у камина, маленьким столом и тремя стульями  – превратилась в комнату из кошмара. Кровь моей сестры и отца была повсюду: полу, стенах, потолке. Мебель разломана и валяется в углу комнаты неразличимой грудой. А тела...
 – По... – из моих глаз с новой силой потекли слезы. – Почему?
 В ужасе закрыв рот ладонью, отчетливо понимаю, что это не сон. Я не сплю. Это реальность, действительность, в которой у меня больше ничего нет. Жизнь кончина.
 Моя сестренка, моя милая куколка, была раздета догола, с ножевой раной в груди, она лежала в неестественной позе посередине комнаты, вся перемазанная в крови, исцарапанная; её остекленевший взгляд, мертвых глаз, устремлен в потолок. Тело отца лежало там же. И на нем не было живого места.
Он пытался защищать Элизу до последнего… но не смог...
Меня вырвало несколько раз, прежде чем я смогла подняться на ноги и выйти в коридор, уже там потеряв сознание.    
                                                            ***
В доме хозяйничали следователи, а я лежала в своей комнате, на кровати, бессмысленно водя указательным пальцем по узорчатому одеялу, вдоль изгибов и линий его рисунка. По моим щекам больше не текли слезы. Душа разорвало на части.
Тех, кто был мне дорог, больше нет. Тех, ради кого я готова была пойти на все, убили.
Отчаянье навалилось на мои плечи вместе с виной.
      Прокручивая в голове различные возможные варианты «почему», я не находила ответа. Мой отец был порядочным человеком, а сестренка еще совсем крохой, – за что их убивать? Да и денег у нас в избытке никогда не было. Экономили на всем, на чем только могли. А предположить что-то другое я не могла, если только это не из-за меня. Но тогда же...
      Додумать я не успела, распахнулась дверь в комнату кто-то вошел. Разворачиваться и смотреть, на незваного гостя, у меня не было сил. Все было безразлично.
Пришелец тихо прошел по комнате, садясь рядом и кладя руку мне на плечо.
 – Тебе не стоит себя винить.
 Услышав голос Коуэла, я внезапно подскочила и резко развернулась к нему лицом.
 – Ты?! – в моей груди вспыхнуло пламя. – Это ты во всем виноват! Я...
  Он не дал мне договорить, крепко меня обняв. Я пыталась вырваться, но бесполезно, мужчина сильно прижимал меня к своей груди, не давая возможности отстраниться.
Через какое-то время я успокоилась, слушая мирный стук его сердца.
Не хотелось думать, что-то решать, куда-то идти. Все бессмысленно, даже злость потеряла значение. И что толку от мести какому-то темному, когда мой настоящий враг разгуливает на свободе. Убийца моей семьи.
  – Прости меня, я не мог и предполагать, что все так обернется, – я подняла на него глаза, – он за все заплатит, даю тебе слово.
– Кто? – вырвалось из моей груди.
     Коуэл провел своей горячей рукой по моей щеке, наклонился к моему уху и тихо прошептал:
      – Исчадие зла, ублюдок, который уничтожит полмира, а другую часть поработит, если мы его не остановим.
      – Но почему он их убил? Какое отношение они имеют ко всему этому?
Мужчина напрягся и сильней прижал меня к себе.
 – Ты должна это понимать лучше кого бы то ни было, как хранитель. Разве ты не о своем предназначении?
 – Так он убил их из-за меня?
Все мысли вмиг исчезли оставив только пустоту.
Из-за меня! Их убили по моей вине!
     Боль ушла, забрав с собой последние остатки разума. Я канула в пустоту своей раздробленной на части души, погружаясь в отчаянье.
Спасать мир? Как я могу спасти мир, если уберечь родных, свой мир, оказалась не в состоянии.
   Жалкая и беспомощная тварь, вот кто я.
   Щеку обожгла отрезвляющая пощечина.
– Самобичеванием ничего не изменить, – гневно процедил мужчина, – их уже не вернуть, но ты должна жить, жить ради памяти о них, жить, чтобы отомстить. Ты понимаешь?!
    – Да, – тихо произношу, не обращая никакого внимания на горящую щеку.
    – Я не слышу!
    – Да!
Кричу во всю мощь легких, вырываясь из его рук.
    – Стой!
Я замерла у двери, не в силах ее открыть. Я боялась того, что могу там увидеть. Снова. Боялась настолько, что готова была подчиниться ненавистному мне мужчине.
    – Чего ты от меня хочешь?
Сползаю на пол, рядом с входной дверью, прислонив голову к стене.
    – Успокойся и прейди в себя, поспешность только повредит.
    – Тогда оставь меня одну.
    – Хорошо, но сначала ты поклянешься, что ничего с собой не сделаешь.
Мужчина нахмурил брови и внимательно на меня посмотрел.
    – Я ничего с собой не сделаю, я не настолько отчаялась, – спокойно проговариваю слова, сама себе не веря, – мне просто нужно побыть одной.
 С трудом поднимаюсь на ноги и заваливаюсь на кровать, спиной к двери и незваному гостю.

 Сижу на кровати и бездумно смотрю в одну точку. Уже поздний вечер, и на уличе темно. В комнате горит зажженный Коуэлом свет, на моем письменном столе лежат еще непрочитанные книги, платяной шкаф приоткрыт и из него выглядывают развешенные платья.
  Я хранитель. Забавнее некуда. Моя прошлая жизнь была ничуть не легче нынешней. А главное, как и в прошлой жизни, у меня никого нет... Одиночество и печаль. Боль, невыносимая, всепоглощающая усталость и долг, тянущий меня в пропасть.
  Ложусь на кровать и пытаюсь просчитать свои дальнейшие действия. Снова предстояло бороться и снова предстояло умереть. Год, два или десять, но исход один. Посланник Тьмы за прошедшие столетья набрался сил и стал намного ближе к цели. А я все так же слаба, стоит ли надеяться на чудо, вряд ли.
Тяжело заглядывать в будущее, да и не любила я этого никогда. Конечно, с возрастом многое начинаешь просчитывать, тем более помня о прошлом опыте хранителя, но все же с тех пор многое изменилось.
Мне даже стало любопытно, кем теперь являются другие хранители, если их компаньон, я. Ох, чувствую веселое путешествие выдастся перед большой битвой, да и этот негодяй, прихвостень Тьмы, наверняка уже давно ищет хранителей. Страшно даже предположить, что могло случиться с ними, их семьями, друзьями, жизнью…
От тяжелых мыслей стало как-то не по себе, перевернувшись на живот, закрыла глаза и попыталась заснуть, но у меня не получалось. Время тянулось невыносимо долго, а спасительное забытье не желало приходить. Я чувствовала себя одинокой и покинутой, и осознание полной беспомощности не давало мне сделать хоть что-то. Сейчас я была всего лишь девушкой оставшейся со своим горем наедине, а не воином и уж точно не всесильным магом. Я знала, кто я, и понимала, что следует делать, но, в то же время, не могла пошевелить и пальцем. Беспомощная, как котенок.
– Собирайся, оставаться в этом доме больше нельзя.
В комнату ворвался напряженный Коуэл.
Все это время он провел в доме, отвлекая огонь следователей на себя и не подпуская их к моей комнате, за что я была ему благодарная.
Видимо, ищейки попросили нас покинуть дом. Но даже если бы они не настояли на этом, я все равно бы ушла. Не смогла бы здесь оставаться. У меня больше нет дома.
Отпустив ситуацию, предоставила решать все темному. Есть вещи, о которые я не в состоянии сейчас думать.
Поднялась с кровати и молча, подошла к шкафу. Достала из него чемодан и быстро сложила туда все необходимое.
 – Ты знаешь, что нам следует сделать?
 – Да, – сухо проговариваю, – нужно встретиться со светлым советом и забрать у них "Книгу Судеб".
  Мужчина довольно ухмыльнулся.
  – Должен тебя расстроить, но у светлого совета этой книги нет.
  Я напряженно сглотнула, представляя, какая катастрофа может произойти, если книга окажется у посланника Тьмы.
    – Ты знаешь, где она?
Мне нужна надежда, не может все быть настолько плохо.
   – Знаю, как раз за ней я и приходил в лавку, где ты работала, но, видишь ли...
   – Можешь дальше не продолжать, и так все понятно, – я успокаивающе вздохнула, – но если об этом знаешь ты, то возможно, что и…
Мужчина подошел ко мне ближе и забрал из моих рук чемодан.
   – Перемести нас ко мне, поужинаем, а там уже решим, что делать дальше.
   – А ты не можешь нас переместить?
Не нравится мне этот тип, ах как не нравится. Но побег ничего не решит, в его действиях, есть логика, в моих нет.
   Коуэл придвигается ко мне ближе.
    – Ты думаешь, что я смогу и перемещать, и одновременно скрывать всплеск силы? Нам не нужна лишняя огласка, не думаешь?
    – Ладно, больше никаких вопросов.
   Ненавижу Его всезнайство.
   Я прижалась к мужчине и через миг мы уже стояли в холле его дома.
   – А знаешь, это так мило, – он все еще держал меня в своих объятьях и обворожительно улыбался.
    – Что именно?
    Если бы не необходимость, никогда бы до него не дотронулась.
    – Ты, – он хмыкнул, – и ведь не скажешь, что в прошлой жизни мы были врагами.
    – Хм, – я нахмурилась и забрала из его рук свой чемодан, – и ведь не скажешь, что в прошлой жизни ты меня убил.
Быстро отошла в сторону, увеличивая расстояние между нами.
Его глаза резка похолодели, но так как мужчина был в замешательстве, я воспользовалась моментом и быстро поднялась по лестнице в ту комнату, в которой уже некогда ночевала.
***
Походила по комнате, проверила багаж, разожгла камин, умылась в уборной. На все про все ушло не больше 15 минут, в итоге, все бросила и пошла искать Коуэла.
Спустилась вниз по лестнице и свернула налево, нос к носу, столкнувшись с мужчиной.
Интересно, что он так на меня смотрит. Пронизывающе. Неужели начал догадываться?
 – Что-то не так?
 – Все в порядке, – сухо проговаривает, – ужин почти готов.
   Напряженный. Закрытый. Раньше он был не слишком разговорчив, а сейчас так вообще, молчун молчуном. Неужели обиделся? Ха!
  – Хорошо, я в комнате пока побуду.
Не хочет общаться, заставлять не буду. И без темных личностей проживу.
  – Постой.
Смотрю в его карие глаза и не знаю, что делать дальше. Одиночество было невыносимо и в полумраке моей новой комнаты, мне становилось не по себе.
Нерешительно переминаюсь с ноги на ногу, а этот гад медлил. Как можно так меня мучить, разве так можно! Я уже почти, что вою от досады. Гордость гордостью, но остаться наедине с угрызением совести хуже. Как не крути, но мне нужна помощь.
 – Ты скажешь мне, кем именно ты была в прошлой жизни.
Его вопрос заставил меня вмиг остыть и почувствовать твердую почву под ногами. Холод, с которым он меня спрашивал, был настолько невыносим, что я вконец запуталась в своих чувствах и в том, что должна делать. Я одновременно была хранителем и девушкой. И мне кажется, что эти две составляющие пока не очень хорошо совмещались вместе.
 – Это сейчас не имеет никакого значения.
 – Возможно, ты и права, – недовольно проговорил мужчина, кидая на меня подозрительный взгляд.
   Я решила сменить тему и перевести наш разговор в более спокойное русло.
    – Пока мы здесь мирно беседуем, ужин, наверное, успел подгореть.
   По его глазам я поняла, что ему не понравилось, что я так быстро переменила тему разговора. Видимо полагал, что если не сейчас, так потом, он выведает все нужную информацию. Ну, это мы еще посмотрим.
    – Не беспокойся, с ним ничего не случится. Следуй за мной.
Интересно, какие страшные мысли в этот момент поселились в его голове? Девчонка повисла у него на шее, бывший враг. И, кстати, надо будет у него выспросить, а что это он встал на мою сторону. Конечно, я понимаю, что в нынешнем мире может случиться всякое, но разве можно сменить сторону настолько кардинально?

Когда я увидела уютную кухню, наполненную теплом и заботой хозяина, то сильно удивилась.
После продолжительного разглядывания различных кастрюлек, баночек, ложечек, и прочего кухонного инвентаря, села за небольшой столик и вдыхая приятный, заставляющий то и дело сглатывать слюну, аромат, внимательно посмотрела на Коуэлом.
– А ты всегда сам следишь за домом, готовишь?
Мужчина в это время проверяющий готовность мяса, повернулся ко мне, и удивленно приподняв бровь, проговорил:
 – А разве ты видишь здесь кого-то другого?
 – Нет, конечно, – я отрицательно покачала головой, а затем, сделав невинные глаза и мило улыбнувшись, сказала, – мне просто интересно.
 – Интересно то, как живет твой враг, или ты не представляешь, что я могу не только убивать, но и готовить? – его холодные слова заставили меня нахмуриться.
 – Вот почему ты все сводишь к одному?! – я разозлилась. – Если бы я и сейчас считала тебя врагом, меня бы здесь не было.
 – Правда?! – он рассмеялся, задвигая противень с мясом обратно в духовку. – О, как это мило с твоей стороны! А я даже и не представлял, что ты настолько ко мне благосклонна.
 Мужчина наигранно схватился за сердце и высокомерно задрал подбородок, не сводя с меня глаз.
 – Ладно, думай, как хочешь.
 Все-таки разозлилась и, погорячившись, вышла в коридор, быстро вернувшись в свою комнату.
 Голодовка затягивается. Ну и боги с ней, примысли о родных, аппетита как небывало.
 Сегодняшний день был слишком тяжелым, непомерным грузом, который лег на мои хрупкие плечи.
Находясь будто во сне, я все еще не могла поверить в то, что моих родных больше нет. Лизка больше не будет будить меня по утрам, ругаться со мной по пустякам и веселиться от души. А отец, мой вечно уставший отец, больше никогда не обнимет и не скажет, что все будет хорошо. Как мне этого не хватало, ободряющих слов и их улыбок. Моей семьи.
Прошлое, настоящее и ужасающее будущее. Хотелось опустить руки и забиться в какой-нибудь темный угол, где меня не будет видно. Но вместе с тем, я понимала, что этого делать нельзя. Чем сильней мы отдаемся горю, тем больше отдаляемся от реальности, уходя в мир собственных иллюзий. Пропадая для мира.
Боль никуда не денется, даже если я сейчас буду смеяться и танцевать. Боль теперь всегда будет со мной, и это неизбежно. Но дать моим родным покой я могла. С утра мне нужно будет заняться похоронами, поговорить с ищейками и купить кое-какие вещи, а потом можно будет преступить к моим прямым обязанностям. Нельзя забывать о грядущей катастрофе и о других хранителях. Просто сейчас мне нужно отпустить воспоминания и чувства, для того чтобы вновь стать защитником этого мира. Ирония.
В тишине, царящей в доме, я тихо молила богов о покое для сестренки и отца, а еще о возможности собрать всех хранителей раньше, чем до них доберется пес Тьмы. Ведь сейчас, после стольких столетий, они наверняка так же, как и я, не помнят о своем прошлом, и не осознают свою истинную силу, а это лишний козырь для Тьмы.
       Мне было больно думать о грядущих испытаниях и о тех людях, которые погибнут из-за несправедливости судьбы и моего недосмотра. Коуэл ведь не знает, сколько крови было на моих руках в те времена и я мало от него отличаюсь. Хранители мира сделают все, чтобы спасти его. Не редко это «все» плохо пахнет. Свет и Тьма, с какой стороны не посмотри, предлагают только альтернативу возможного будущего, а сколько крови прольют те или иные последователи, в борьбе этих двух сущностей, не имеет значения. Добро и зло, относительны, ведь для одних эти понятия могут быть совершенно противоположными. Так, например, для народов, живущих в Великой Пустыне, до сих пор считается нормой  – провидение человеческих жертвоприношений раз в сезон. У народов севера, еще сто лет назад, принесение своего первенца в дар, являлось нормальным.       Нельзя говорить о том, что плохо или хорошо и грести всех под одну гребенку. Мораль и традиции у разных народов различны и здесь главное, чтобы человек сам понимал, что действительно является неправильным. Хотя глупо полагать, что мои представления об этом истинны верны. Никакой мудрости у меня нет, и прошлая жизнь не дает ответов, только грязные воспоминания и тьму сожалений.             
   Стук в дверь оторвал от размышлений.
   В комнату вошел Коуэл, поставил поднос с едой на прикроватную тумбочку и мрачно произнес:
    – Внизу тебя ожидают следователи, если ты не готова с ними разговаривать, я им все объясню и попрошу прийти завтра.
    – Ненужно. Я с ними поговорю.
   Я прошла мимо мужчины и направилась вниз. Он последовал за мной.
   В холле меня ждали двое мужчин. По нашивкам на их куртках, я поняла, что они магами и члены ордена черных пантер.
   – Здравствуйте, айнора Мария, – ко мне обратился высокий смуглый маг, с удивительно проницательными серыми, умных глазами и довольно непримечательным лицом.
    – Здравствуйте, айноры, вы хотели со мной поговорить?
К чему тянуть с этой неприятной процедурой, чем раньше с ней разберусь, тем лучше. Могла бы поговорить, объяснилась сразу, но, увы, я была не в состоянии. Хотя их приход меня удивил, видимо время не ждет.
    – Да, – напряженно произносит следователь, – разговор выдастся долгим, не могли бы мы поговорить в более удобной обстановке.
   Я перевела взгляд на Коуэла в ожидания от него ответа. Ведь это не мой дом, да и занимательные "вещи", которые некогда находились в гостиной, значительно подпортят репутацию этого темного, разумеется, если их кто-нибудь увидит.
Инъекции чистой тьмы вне закона и во всех пяти королевствах, караются смертной казнью.
   Не обращая на мой пристальный взгляд никакого внимания, Коуэл кивнул и попросил проследовать за ним. Следователи приняли приглашение и вместе со мной вошли в гостиную.
   При виде совершенно преобразившегося помещения, я не очень-то удивилась. Время все убрать у него было. Молодец.
   Следователи уселись в кожаных креслах напротив дивана, на котором устроились мы с темным.
Чувствуя себя не в своей тарелке, я притихла. Никогда не думала, что буду свидетелем в подобном деле. Никому такого не пожелаю.
Пытаясь отогнать боль, я с интересом начала рассматривать более молодого следователя. Для темного мага у него была весьма нетипичная внешность: короткие светлые волосы, правильные черты лица и ярко-голубые глаза. Ему бы на балах отплясывать, а не в следователя играть. Дела.
    – Думаю, нас следует представиться. – Я смущенно перевела взгляд на старшего следователя. – Меня зовут Патрик Эдвинсон, а этот молодой человек мой помощник,  – Юлиус Март. – Я кивнула. – Мы понимаем, что вам сейчас тяжело об этом говорить, но следствие необходимо все сведения, которые вы можете предоставить в кротчайшие сроки.
   Я промолчала и напряженно нахмурила лоб, ожидая вопросов. Следователь, видя мое состояние, решил не медлить и покончить с этим неприятным делом как можно быстрее.
    – По нашим данным вы не возвращались домой несколько дней. Можете рассказать, где вы провели все это время?
   Я задумалась. Что я могла сказать. А самое главное как.
    – Все это время она была здесь.
Коуэл ответил за меня, получив мой благодарный взгляд. Не знаю, как бы я выкрутилась сама.
    – Понятно, – подытожил молодой маг, что-то отметив в своем блокноте.
Да уж, понятно, так понятно. Записали мне несколько лишних грешков и любовника в придачу. Моей репутацией скоро можно будет пол вытирать, падать ей ниже некуда. Но оправдываться, упаси боги, не собираюсь.
     – Допустим, что эти два дня вы провели здесь, – второй следователь перенял инициативу, – тогда хотелось бы узнать, когда вы вернулись домой и, что произошло после этого.
Воспоминания накатили на меня с новой силой, принося с собой ужасающую боль, в груди защемило, но я взяла себя в руки, не поддавшись эмоциям.
Дальше были уточняющие вопросы и ответы, которые не устроили следователей.
Как такового алиби у меня не было. Коуэл, как мой предполагаемый любовник, особого доверия им не внушал, да из жертвы я быстро начала превращаться в убийцу. Проще всего было всю вину свалить на меня, и нет разницы, была я в состоянии так поступить или нет. Слишком хорошо я смотрелась в роли козла отпущения, или козы, как кому нравится.

   Айнор Патрик посмотрел на своего помощника и с минуту что-то обдумывал, но потом все же повернулся ко мне и спокойным голосом произнес:
    – Вчера утром к нам в отдел пришел человек, который сознался в убийстве некой девушки, которую мужчина встретил в старом переулке....
Внимательный взгляд в мою сторону. Делаю морду кирпичом. Свои выводы они уже сделали, незачем усугублять ситуацию.
– Не буду ходить вокруг да около, айнора Мария, ваша кровь привела нас к вам домой, где мы нашли два трупа и совершенно здоровую «жертву нападения». Все это дело плохо пахнет, вам так не кажется?
– Нет нужды продолжать, – я поднялась со своего места, прерывая следователя. – Преступник, убивший мою семью, сейчас на свободе и не думаю, что идя по ложному следу, вы его поймаете.
Маги на меня недовольно посмотрели, но в ответ получили только абсолютно спокойный взгляд.
– Вижу, вы не хотите говорить правду, айнора, – холодно проговорил айнор Патрик, поднимаясь со своего места. – Если вы и дальше будете скрывать информацию, нам придется провести сканирование вашей памяти в принудительном порядке.
    – Буду очень рада встретиться с главами ордена черных пантер.
Иронично улыбаюсь. Терпение лопнуло, и я сейчас буду кусаться.
    – Думаю нам пора, айнора.
Следователи ушли, трактуя мои действия по-своему.
Но у меня не было сил оправдываться. Правда – невероятна, ложь – не по мне, а в итоге, тупик и возможные неприятности. Но это потом, сейчас нужно подумать о похоронах.
   – Не стоило тебе все это говорить.
Темный встал рядом со мной. Странно, но его глаза были полны сочувствия. Неужели он переживает за меня?
   – А ты хотел, чтобы я выложила им всю правду?!
   – То, что ты не умеешь врать, я уже понял, как и то, что адекватно рассуждать ты тоже не в состоянии.
    – Они сами виноваты, – я начала опять расклеиваться, – нечего было меня подозревать.
   Еще чуть-чуть и я разревусь. И почему мое хваленое спокойствие продержалось так недолго?! Нервы, однозначно, во всем они виноваты!
   Мужчина тяжело вздохнул, а затем взял меня за руку, внимательно посмотрев в глаза.
    – Пойдем, угощу тебя чем-то очень вкусным.
Никогда не думала, что он может так открыто, по-доброму улыбаться. Неужели я так жалко выгляжу, что удостоилась улыбки грешника вроде него?
Определенно, меня это задевает. Осталось разобраться, как и в каком месте.
    – А оно мне понравится?
Напустила в голос побольше сомнения, нахмурила лоб, всем своим видом показывая степень своего сомнения. Пусть не думает, что я поддалась на его обаяние.
На вопрос ответили загадочной улыбкой, увлекая меня на кухню.
Усадив меня за стол, Коуэл довольно произнес:
 – Я уверен, такого ты никогда не пробовала.
 – Мне даже обидно стало. Неужели ты сомневаешься в моих кулинарных способностях?
  – Женщины и приготовление пищи? – Мужчина закатил глаза, схватившись за сердце. – Не лучшее сочетание.
  – Согласна! – Засмеялась я, смотря в веселые карие глаза.
  – Что?! Так быстро? И даже не начнешь со мной ругаться, бегая по кухне со сковородой?
    – Ну, если ты и дальше собираешься морить меня голодом, то я могу и передумать, – покосилась в сторону чугунной красавицы, весело стрельнув глазами в Коуэла.
   Мужчина легко улыбнулся, и мне в этот момент показалось, что стена, стоящая между нами, начала рушиться.
  
   Холод пробирается под мою новую куртку, заставляя все тело ежиться и дрожать. Завывают разыгравшиеся ветры, кидая снег прямо в лицо. На улице находиться невозможно, лютый мороз, под сорок градусов, и снегопад.
   Сегодня, наверное, самое морозное утро за полвека, если не за столетие, но я не могла остаться в доме и проигнорировать обстоятельства, как сделали друзья нашей семьи (по-видимому, мнимые друзья).
  Кладбище с еле выступающими из-под снежных заносов могильниками. Земля, промерзшая до такой степени, что смотрителю и его помощнику пришлось просить городских магов помочь. Ни у первых, ни у вторых, желания идти в непогоду не было, но я настояла. А подействовали только деньги темного.
Слезинки катятся из глаз и тут же замерзают. Прощание слишком затягивается и Коуэл пытается меня увести, но я его не слушаю, падая на колени рядом со свежими могилами, и не в силах сдержать боль, поднимаю глаза к серым небесам. Сердце разрывается в груди и все меркнет от безысходности.
Время идет, руки и ноги скоро перестанут двигаться, но я все сижу не в силах пережить это горе. Понимаю, что мне пора отпустить их, но из-за собственного эгоизма, держу последние воспоминания о родных мертвой хваткой.
Ветер что-то шепчет мне на ухо, пытаясь успокоить и вразумить. Но я не слушаю его, не хочу слушать. Коуэл пробует поднять меня с земли, но когда понимает, что легче оставить тут замерзать, плюет на безопасность и, прижав мое обмороженное тело к себе, переносит нас в свой дом.
 Убитая горем, как кукла, ничего не понимаю и не могу ничего делать.
Мужчина скидывает с меня одежду, оставляя лишь нательную рубашку, кладет меня на кровать, укрывая сразу двумя одеялами, и как страж, остается сидеть рядом.
  
   Просыпаться жутко, как не хотелось, но невыносимое тепло кучи одеял заставляет подняться с постели. В камине горят поленья, но сильный мороз не дает огню должным образом прогревать помещение. В полусонном состоянии, встряхиваю головой и пытаюсь сообразить, но мысли все время от меня ускользают, не давая разобраться в ситуации. Глаза постоянно закрываются и сон завет обратно в свои объятья.
Пытаюсь сделать шаг к ванной, но тут понимаю, что чья-то рука удерживает меня.
Разлепливаю глаза и поворачиваю голову, пробуя включить разум. Натыкаюсь на серьезный взгляд карих глаз и в недоумении потираю глаза.
– Не стой на холодном полу босыми ногами, простудишься.
Сонно на него смотрю, отметая все «за» и «против». Даже вопрос не возник, почему он спит со мной в одной постели, это сейчас такие мелочи. Вот позже можно и повозмущаться, а сейчас слишком спать хочется.
    – У тебя волосы растрепались.
    – Что? – непонимающе спрашивает Коуэл.
   – Спать хочу.
 Позевывая, стаскиваю лишнее одеяла на пол, и забираюсь обратно в постель.
 Мужчина недовольно хмыкает, но лица его я уже не вижу, закрыв глаз и повернувшись на правый бок.
  
***
  Солнечные лучи пробираются в комнату разгоняя полумрак. В теплой постели хорошо и уютно, и я не спешу вставать, давая себе еще поваляться.
  Слышу чьи-то шаги, но выдавать себя не спишу, делая вид, что еще сплю.
    – Мари, ты собираешься вставать? – тихо спрашивает мужчина, наклоняясь к моему уху, а затем проводит своей теплой рукой вдоль моей спины до поясницы.
   Улыбаюсь, но сдавать свои позиции пока не спишу, наслаждаясь моментом.
    – Ты знаешь, что так нечестно, – обиженно проговаривает Коуэл, от меня отстраняясь.
   Я недовольно приподнимаюсь и смотрю на него сонными глазами.
    – У тебя совесть есть?
    – Может быть, но от лишней не откажусь. Не одолжишь?! – Весело улыбаюсь, выбираясь из-под одеяла и садясь на край кровати.
    – Хм, боюсь, что и моей тебе будет мало.
Оценивающий взгляд скользит по голым ступням, лодыжкам, коленям…
Я недовольно морщусь и натягиваю на себя одеяло, пытаясь закрыться. Следя за моими ухищрениями, он ухмыляется и переводит взгляд с моих ног на лицо.
    – У тебя ее вообще нет, зря спросила? – недовольно бубню себе под нос.
    – Я совсем забыл! – темный резко изменяется в лице и делает вид, что еще секунду назад он не смотрел на меня как кот на сметану. – Есть новости! Завтрак готов, так что одевайся, жду тебя внизу.
    Вылетев, как пробка из бутылки, оставил меня одну сгорать от стыда и любопытства.
 Не думала, что способна на такое бесстыдство. Влюбиться в этого темного только не хватало. И это после всего, что он сделал!
Отрезвляюще похлопав себя по щекам, взгрустнула и пошла собираться.
Зашла на кухню и начала закипать.
Он надо мной просто издевался с утра. Довольная ухмылка была тому доказательством. И что ему стоило не вести себя так? Ну как же, мы же враги, да и какой мужчина откажется поиграть с наивной, убитой горем девчонкой. Я же легкодоступная. Вон и мысли в сторону влюбленности уже увели. Как все это подло.
 – Тебе стоит прекратить, – зло процедила я, смотря на сидящего за столом мужчину.
 – Я что-то сделала не так?
 – Ты думаешь, все это смешно?
 – Не имею ни малейшего понятия о чем ты, – пряча чертят в глубине своих глаз, произносит темный.
 Пришлось успокаиваться в срочном порядке. Вывести меня из себя трудно, и я не собираюсь поддаваться на провокацию. Делаю глубокий вдох и выбрасываю из головы утренний инцидент. Впредь буду умнее.
  – Нужно заняться "Книгой Судеб" как можно быстрее.
  – Полностью с тобой согласен, займись.
Это уже была наглость, но я смолчала, вспоминая айнора Фаргуса и тот отпор, который он дал темному.
Не стояла бы на магазине навороченная магическая защита, и проблем бы не было. Хотя воровать и плохо, но если на кону благополучие мирных граждан, то уже не до законности. Подло и мне это не нравится, но мыслей других нет.
Задумчивый взгляд скользит по Коуэлу.
     Не могу понять, какую игру он затеял? Слишком все гладко и сладко. Не верю я в красивые сказки и исправившихся темных властелинов.

***
Как забавно! Прихожу в книжную лавку и нос к носу сталкиваюсь со следователями. И что мне сегодня так везет?
В голове проносится рой проклятий и всевозможных ругательств, обращенных в первую очередь к темному. Отправил он меня в лавку одну, дескать, от кафе недалеко (где он меня дожидается), да и если что, всегда сможет прийти ко мне на помощь. Угу, но в этом благородном жесте уже не будет нужды, потому что или я прибью этих вредных типов или они меня.
 Молчание начало затягиваться, но, ни я, ни ищейки, здороваться не собирались. В общем, мы так и стояли напротив друг друга, около стеллажей с учебной литературой, пока из подсобки, не вышел айнор Форгус.
Я и маги дружно перевели взгляды на новое действующее лицо.
 – Айноры, – хозяин приветственно кивнул сыщикам, – Мария, я не ожидал тебя увидеть здесь, – старик печально на меня посмотрел, вставая рядам с нашей «милой» компанией.
 – Обстоятельства так повернулись, айнор Форгус, могу ли я с вами поговорить?
– Да, конечно, дорогая, я сейчас разберусь с этими айнорами, а потом мы поговорим, – я согласно кивнула, – а теперь, господа, чем я могу вам помочь? – Хозяин повернулся к сыщикам.
 – Можем ли мы поговорить наедине?
Вот не нужно капать на меня ядом и выказывать свое недоверие, айноры маги.
Главный следователь явно сегодня в ударе, только что не ухмыляется, а взгляд какой довольный. Неужели выбил разрешение на читку?
Мужчины скрылись в подсобке, а я осталась одна в пустом магазине. Прошла меж стеллажей с  книгами и меланхолично провела ладонью по корешкам. 
Где интересно айнор Форгус держит “Книгу Судеб”? Не в магазине это точно, да и дома вряд ли.
Не очень-то мне верилось, что он отдаст мне её так просто. Она бесценна, единственная в своем роде. Открывая большие возможности своему обладателю, книга дает в руки ключ к судьбам всего человечества. Страшная игрушка, но в те времена, когда мастер и хранители только начали объединяться, было принято решение создать «Книгу Судеб», в которой каждый из защитников мира мог рассказать о тех знаниях и умениях, которыми обладал. Первоначально это был скорей учебник, но потом по ходу написания, книга приобрела гораздо большее значение. Каждый из хранителей вкладывал в нее частичку своей силы и души, и по завершении, она стала обладать невероятной силой. Каждая глава открывала перед человеком сокровенные тайны и возможности. Что стоит хотя бы шанс достичь небывалого уровня во всех таинствах, описанных на страницах. Но и это не все, обладающий книгой мог узнать практически все о любом человеке живущем или жившем когда-либо. В этом и скрывалась главная опасность этого труда, в общем-то, поэтому мастер и отдал её в тогда еще только образовавшийся светлый совет, с наказание беречь пуще собственных жизней. Не знаю уж, что там этим магом на голову упало, но то, что книга находится не под защитой ордена белой совы, заставляет меня усомниться в правильности решения мастера. Лучше бы закопал её под клумбой в саду и не мучился, конечно, жалко, но зато действенно, и переживать по поводу её неправильного использования не надо. А то заполучит ее прихвостень Тьмы, а потом только держись, он ведь в покое никого не оставит, если у него в руках будет такая игрушка. Да и защита книги падет, если темный применит чуть больше рассчитанной на отражение силы.
Книга защищена некоторым образом от темной энергии, но сейчас нельзя точно сказать, поможет ли защита, он стал слишком силен. Сомнения меня гложут.
Стою и задумчиво смотрю на новый исторический роман, одного из выдающихся современных авторов, и не могу решиться взять его в руки. И это не из-за моей робости, просто следователи слишком долго беседуют с хозяином магазина.
Проходит еще с четверть часа, прежде чем мужчины выходят из подсобки.
Я заинтересованно посмотрела на загруженные физиономии всех троих, но взгляд мой привлекло совсем не это. В руках айнора Форгуса, было то, что я искала. Конечно, книга несколько пообтрепалась, но даже в таком виде, я могла безошибочно утверждать что это – “Книга Судеб”.
Мужчины внимательно на меня посмотрели.
 – Мари, айноры следователи уже уходят, теперь и мы можем поговорить.
Киваю в знак согласия, пытаясь не подать виду, что заинтересовалась ношей айнора Фаргуса.
 – Если у нас возникнут еще вопросы, мы к вам зайдем, – напоследок бросает айнор Патрик, взглядом пообещав еще встретиться.
Упаси боги!

 Ищейки вышли из магазина и хозяин удрученно на меня посмотрел.
 – Ну что, милая, расскажешь своему старому начальнику, как все было на самом деле?
 Смотрю в его выцветшие глаза и ищу подходящие слова.
 – Ладно, если не хочешь, не говори, – резко поменявшись в лице, произносит айнор Форгус, а затем передает мне книгу. – Возьми, я долго ждал, когда она тебе понадобится. Наконец, время пришло.
 – Я не понимаю?
Книга будто ждала мига нашей встречи, послав теплый импульс, сразу же, как я взяла ее в руки.
 – У каждого человека свое предназначение, – спокойно начинает старик, – ты должна защищать других, а я обязан помочь тебе в этом.
 – Но как вы узнали, я ведь…
 – Ненужно, Мария, я не простой торговец книгами, я член светлого совета. И неужели ты решила, что как маг вышей ступени, я мог не узнать в тебе хранителя?
Теряю дар речи и удивленно смотрю на мужчину. Даже сейчас он не кажется мне магом. Магические эманации, исходящие от него, слишком малы.
 – Вижу, ты удивлена? – хмыкнув, проговаривает айнор Форгус. – Я польщен, что хранитель оценил мои скромные способности.
В голове сразу пронесся рой мыслей и  кажется, я нащупываю верную отгадку.
 – Вы гасите свою силу, – спокойно произношу, – но зачем?
Мужчина улыбается уголками губ.
 – У каждого из нас своя маленькая роль в пьесе жизни,  – он мне кланяется, – и я как актер, безмерно счастлив, появиться с вами на одной сцене.


Вся в растерянных чувствах, я едва дошла до кафе. Вошла внутрь, достигла стола, за которым сидел Коуэл, и положила книгу на стол, садясь рядом с мужчиной.
 – Он тебе её отдал? – не веря своим глазам, проговорил темный. 
 – Отдал, раз она лежит на столе.
 – И как ты его уговорила?
 – Никак, – устало повожу плечами, а потом спокойно добавляю, – если думать только о себе, то можно и не заметить, что мир совсем не таков, каким кажется на первый взгляд.
 – Может все и не так плохо, если ты уже вовсю философствуешь.
Хмурюсь, понимая, что он опять надо мной издевается, но потом из вредности меняю тему разговора:
 – Знаешь, я что-то устала, пойдем?
Мужчина уже протянул руку к книге, но я предостерегающе отвела ее в сторону. Магической свистопляски нам как раз не хватало в центре города. Тогда только ленивый враг не заглянет на огонек.
Добрались мы до дома Коуэла довольно быстро, ни о чем не говорили, погруженные каждый в свои мысли.
Подняли в свои комнаты, а затем, буквально через пять минут, мы уже были в гостиной.
Мужчина сел напротив меня, все еще недовольный моим недоверием.
Объяснять что-то сейчас было лишним. Да и иметь пару козырей в рукаве не помешает.
 – Открой тайны свои передо мной  – Аэлтенан,  – провожу рукой по переплету, который начинает светиться под моими пальцами, – истина сокрытая в моем сердце, пусть развеет твою печать.
 Коуэл внимательно следит за моими действиями, в нетерпении сжав кулаки.
 – Кто пробудил меня? – раздается спокойный женский голос и книга преобразуется на глазах.
  – Оставим церемонии, Аэлта, – напряженно проговариваю, пытаясь не уронить значительно прибавившую в весе книгу.
 – Печать не будет снята, если вы не назоветесь?
Дух книги как всегда суров.
Кажется, все еще обижается…
Я перевожу напряженный взгляд на мужчину и продумываю варианты «за» и «против» того, чтобы назваться при нем. Есть у меня некие подозрения и, дело тут вовсе не в доверии, просто не думаю, что он обрадуется, узнав кто я.
 – Знаешь что, милая Аэлта, я тебе сказала,  – перестань дурить!
 – Еще чего, – язвительно проговаривает дух книги.
 – А можно без препирательств, у нас мало времени?
Сердитый, недовольный темный. Кто бы сомневался. Не дурак, понял, что что-то не так.
  – Если вы не назоветесь, я приму меры.
Злой женский голос вклинивается в разговор, не давая ответить.
 – Снова превратишься в роман, или за то время, что ты провела в руках совета, научилась новым штучкам.
 – Я не понимаю, к чему вы клоните.
Аэлта, милая, Аэлтенана, как же я соскучилась по твоей язвительности.
 – Кажется, долгий сон совершенно испортил тебе характер. Поэтому специально для тебя загадаю загадку, в которой отгадкой будет мое имя.
Мужчина закатил глаза.
Ну и пусть веду себя глупо, зато позлю вас обоих.
 – С какой стати?! – возопила Аэточка, засветившись красным.
 – В ночь полной луны, на поле войны, пылают огни: один голубой, другой красный, третий зеленый, четвертый желтый, пятый белый, шестой черный. 
 – Постойте-постойте!
 – Что-то не так?
Все поняла, умница девочка. За это я ее и люблю. Язва, да, но умом не обделена. Кладезь знаний.
 –  Я все поняла, прошу прощения, ваш цвет серый.
 – При чем здесь  – серый?!
Коуэлу многого не понять. Темные в этом плане ограничены. Их сила не дает простора и оттенков.
 – Серый, – цвет равновесия, – монотонно произносит дух, а затем добавляет, – печать снята, будут ли какие-то указания, уважа…
 – Да, – я обрываю её на полуслове, – мне нужно знать об остальных хранителях. И еще, Аэлта, степень их удаленности от этого города.
Аэлтенан на некоторое время притихла, но потом гордо воскликнула:
 – Все исполнено, рада служить!
Книга раскрылась ровно посередине, и на пожелтевших от времени страницах, появилось краткое описание жизни нынешних хранителей и их местонахождение… 


Раз, два, три, четыре, пять… – я иду тебя искать!

***
Лес шелестит в такт ветру, и луна сияет на небосклоне, нехотя пробиваясь сквозь кроны деревьев.
Обманчивая тишина, туман, расползшийся по ночному лесу. Старые деревья, взволнованно шепчущиеся о чем-то, и огромная черная кошка, пробирающаяся сквозь заросли несется на восток.
Мускулы играют во время её бега, а глаза неистово сверкают в темноте. Пантера грациозно перепрыгивает препятствия и вновь продолжает бег, только в одном известном ей направлении.
Лес начинает редеть и вскоре кошка выбегает на опушку. Бег замедляется, и она переходит на шаг. Неожиданно воздух взрывает неистовый вой. Ночная охотница затаивается в траве, прислушивается, смотря во все глаза. Трава, как море, в свете луны, раскачивающаяся под дуновением ветра.
 Через какие-то мгновения вой вновь повторяется, но уже совсем близко от ночной хищницы.
Пантера издает пронзительный рык, затем поднимается на ноги, продолжая движение в сторону противника.
Луна выходит из-за туч, позволяя разглядеть огромного черного волка, стоящего на холме. Его глаза неистово горят, в ожидании скорой схватки. Чувствуя приближение противника, он раскрывает пасть с огромными белыми клыками и вонзает острые когти в податливую землю.
Ночная кошка не заставляет себя долго ждать, взбираясь на холм и медленно, просчитывая каждое движение, придвигается к волку.
Он скалится, готовясь к прыжку. Какие-то мгновения остаются до решающей схватки, но время замирает, смазывая движения противников…

***
 – Мария, вставай!
С меня беспощадно стаскивают шерстяное покрывало. Холод тут же вытесняет тепло, жестко обрывая сновидение. Сопротивляться нет сил, рукам не удержать ускользающий предмет.
Нападение было жестким и внезапным, не было возможности подготовиться.
Обнимаю руками колени, скрутившись калачиком. Пижама несильно греет, но сон никак не хочет меня отпускать.
 – Мари! – вновь повторяет мужчина, уже более настойчиво. – Я выезжаю через час, с тобой или без тебя! Поезд не будет ждать пока, твое величество, выспится.
Мужчина уходит, хлопнув дверью.
Ненавижу угрызения совести, они портят жизнь, мерзкие паразиты. Еще странный сон высосал  все силы, оставив на сердце неприятный осадок.
Меня будто поглотила тьма, подавив всю волю. Так удрученно я себя чувствовала, узнав о смерти родных. Тряпичной куклой. Опустошенной. И будто вовсе не живой.
К сожалению, разбираться с этим вопросом, не было времени. Я безнадежно опаздывала, впрочем, как всегда.
В срочном порядке собралась с силами и начала одеваться. Теплые штаны, свитер и сапоги, вот что сейчас было в самый раз. Не забыла умыться и почистить зубы. Застелила постель и заплела тугую косу. Затем проверила вещи, уже сложенные в чемодан, и когда поняла, что все в порядке, закрепила ремни на поклаже и побежала на кухню.
Коуэл был хмур и на меня весь завтрак не смотрел. Ну да, я его вчера немного помучила. И что теперь? Злиться из-за того, что я ему так и не сказала, кто я. Вообще, все это глупо! Какая разница, кем я была в прошлой жизни. Главное ведь то, кто я сейчас!
Да-да, язва тут же проснулась и дубасила меня по голове назойливыми мыслями относительно угрызений совести и симпатии к одному взятому темному. Но что поделать, я сейчас не в себе, так что мне простительно немного глупости.
До железнодорожного вокзала добрались без приключений. Отстояли, как положено, в очереди за билетами. Потом сели на поезд, начав оживленную дискуссию.
 – Мари, ты уверена, что нам стоит ехать в Дорттаун? – внимательно рассматривая карту, произнес мужчина.
 – Да, так будет правильнее всего. Ближайшая точка маршрута, не стоит ее пропускать.
Спорили мы минут двадцать уже, и все сводилось к тому, что книга ему моя не нравится. Бред!
 Брови сведены, лицо напряжено, глаза сосредоточены, – ничего не понимает, но от своего не отступает. Да, он в такой же растерянности, как и я, но зачем привередничать-то. Сведений крохи, кто и куда, все относительно. Не буду же я его расстраивать еще больше и говорить, что Аэлта так пакостит.
Место она указала, с минимальной погрешностью – в пару километров! И информацию дала… хм… исчерпывающую. В итоге, едем мы в Дорттаун, ближайший город, в котором обитает один из хранителей, с надеждой успеть первыми.
Книжку мы с хранителями на века заколдовали, да и знаний в нее о-го-го внесли, но вот предположить, что она за это время может превратиться в… и  делая все наперекосяк, никак не могли.
Устало повожу плечами, рассматривая снежные равнины за окном.
В купе мы были одни. В зимние месяцы мало кто путешествует, предпочитая проводить все это время в тепле и среди домашнего уюта. Сразу навалилась тоска по дому, потом вернулись воспоминания о тяжелом, непонятном сне.
Обхватила плечи руками. Тяжесть вновь сковала сердце. Стало страшно и неуютно. А снег за окном, как в наваждении, начал принимать очертания волка.
Тьма внезапно сгустилась вокруг, стало трудно дышать, а вскоре я начала задыхаться.
Желтые злые глаза смотрели из тьмы, забирая последние остатки разума.
 – Что с тобой?! – кричал Коуэл, ставя меня на ноги и встряхивая. – Мари!
Меня бил озноб, слезы катились по щекам.
 – Он знает где мы, – всхлипывая произношу, – он… он следит за нами.
 – Мари, – печально произносит мужчина, притягивая меня к себе. – Ты не должна сдаваться, мы победим его. Обязательно победим.
Я не думала, что противник сможет творить такое. Он прячется, реальный человек, играя со мной иллюзиями. Приходя во снах, в видениях, в надежде там меня и убить. Намного проще и руки марать ненужно. Всем известно, умерев во сне, умрешь и наяву.
– Все будет хорошо, успокойся, милая моя, – Коуэл гладит меня по голове, усаживая на диван.
Вытираю слезы платком со щек и пристыжено опускаю глаза.
Мне было стыдно, очень стыдно. Но я ведь пытаюсь быть сильной, хотя это очень сложно. Совсем недавно я была обычной девушкой, а сейчас хранитель и должна спасти мир. Как это глупо, если подумать. Мир спасают храбрецы, а не девчонки ничего не понимающие в военном деле. Может у меня есть память и знания о прошлой жизни, но сегодняшнюю личность я не могу игнорировать. Бытность хранителя слишком далека, а реальная жизнь вот она, передо мной.
Глубоко дышу, борясь с предательскими чувствами. Неуверенно поднимаю глаза, глядя на мужчину.
Он задумчиво на меня смотрит, что-то обдумывая. Глаза его печальны и в них отражается что-то недоброе.
 – Коуэл, прости, – вымученно произношу.
 – Мария, я начинаю думать, что твоя книга не так уж и бесполезна.
Удивленно на него смотрю, не понимая, при чем здесь Аэлта.
Коуэл загадочно улыбается, а затем возвращается на свое место, снова беря в руки карту, по-новому принимаясь её изучать.
Измученная и разбирая, недолго наблюдала за темным, потом прилегла на диван и заснула.
Проснулась я рано утром. За окном было еще темно. В вагоне тишина и сумрак. Мерно стучат колеса по рельсам, унося локомотив вдаль. Мужчина спит, повернувшись ко мне спиной.
Минут десять я ворочалась из стороны в сторону, не находя себе места. В конце концов, вылезла из-под одеяла и пошла в туалет.
Ночь, снег хлопьями падает на землю, покрывая все белым пологом, тишина. Все пассажиры мирно спят, а меня нелегкая куда-то несет. Весело. Но тут уж не проигнорируешь, организм говорит надо, значит иди. Вот я и иду.
Светильника надо мной принимаются мерцать. Поднимаю голову, замедляя шаг. Что-то зловещее идет вслед за мной. Напряженно сглатываю, оборачиваясь.
Тьма наступает. Свет меркнет, светильник за светильником. Дрожу от страха, не в силах пошевелится. А там, во мраке, загораются яростные огни желтых глаз, слышится рычание.
Понимаю, что нужно бежать, но ноги будто из ваты. Начинаю пятиться, перехожу на шаг. Каждое движение дается с большим трудом, но я все же бегу. Миную вагон за вагоном, не оглядываясь. Кровь идет носом, размазываю ее по лицу, нет времени. Спасаюсь. Он идет за мной! Бежит следом!
Мысли путаются в голове. Страх поглотил все сознание.
Слышу звериное дыхание и скрежет когтей за спиной. Бегу, бегу совершенно забыв, что могу дать ему отпор.
Дверь! В сознание пустота. Дергаю за железную ручку… снег ударил в лицо. Последний вагон, дальше хода нет.
Нерешительно топчусь на месте, секунды несутся вдаль, не оставляя мне выбора.
Выбегаю наружу, захлопывая дверь. Снег клубиться, окутывая мою фигурку. Холодно и страшно. Мрак вокруг.
Проходят долгие мгновения, но в дверь никто не ломится. Отхожу к перилам, ежась от холода, и пытаюсь разглядеть в окошке вагона хоть что-то. Но ничего не вижу.
Внезапно воздух взрывает неистовый вой, как в том сне. Испуганно оборачиваюсь, понимая, что враг за спиной, где-то там, в снежном урагане.
Прислоняюсь спиной к двери, пытаясь её открыть, но все тщетно, она заперта. Дергаю ручку, нервно оглядываясь. Внезапный порыв ветра сбивает меня с ног и выкидывает с платформы в сугроб. Пурга не дает подняться, но превозмогая боль, все-таки встаю. У меня сломана рука и несколько ребер, при других обстоятельствах последствия могли быть хуже (хотя куда уж хуже).
Поезд постепенно удаляется, оставляя меня одну в белом аду. Закрываю здоровой рукой лицо. Снежные хлопья как миллионы иголок врезаются в кожу. Сил безнадежно уходят, и я падаю в снег лицом. Волчий вой повторяется. Напряженно сглатываю, пытаясь подняться, но стихия не дает. Ветер прижимает тело к земле, и нет шанса на спасение. Неужели это конец?
Глаза различать неясный силуэт, ветер стихает.
Волк медленно идет ко мне навстречу. Луна пробивается сквозь тучи, освещая его огромное тело. Он неотрывно на меня смотрит, играя как с мышкой. Метр за метром, шаг за шагом, двигаясь по направлению ко мне.
 Вот я слышу его яростный рык, он готовится к прыжку, разевая пасть с острыми клыками, в надежде перегрызть мне глотку. Закрываюсь здоровой рукой, не в силах пошевелиться. Так вот какой ты, – финиш.

 – Мари, очнись! Мари! – Коуэл прижимает меня к лежанке, приводя в чувства.
Фокусирую на нем взгляд, не понимая, где нахожусь.
– Что-то случилось?
Голос ломаный, хриплый, все тело ломит.
Губы мужчины превращаются в одну узкую полоску, он зол.
– Мария! – зло произносит он. – Ты должна бороться. Борись с ним, не отступай. Или я сам тебя прикончу, не давая ему насладиться твоими мучениями.
Не могу ничего произнести. Ярость его глаз обжигает, а холод, с которым он все это говорит, приносит боль.
Коуэл и, правда, способен на все, на все, ради достижения своей цели. Даже убить меня!
Мое лицо превращается в бесстрастную маску. Боль в груди нестерпима. И там, в глубине моего сердца, что-то рвется, погребая все светлые чувства к этому мужчине под слоем пыли воспоминаний.
 – Я все поняла, а теперь будь добр, слезь с меня.
Через считанные секунды, он уже был на своем месте, буравя меня взглядом.
 Встаю с лежака, складываю одеяло, а затем открываю дверь и выхожу.
 – Ты куда? – слышится мне вслед, но я ничего не говорю, отдаляясь от купе.
Я понимаю, что ему надоела смотреть на мои слезы. Мне тоже это надоело, но что я могу поделать. Я – не он.
Злость кипела внутри, мысли путались в голове, уходя вечно ни в то русло.
Они ведь невероятно реальные, эти сны. В них я чувствую боль и усталость. И совершенно не представляю, как в них бороться, что делать. Конечно, я понимаю, что должна взять себя в руки и идти дальше. Но это очень тяжело. Кажется, что еще немного и сойдешь с ума. Как он не может понять этого. Мои родные погибли из-за меня, миру грозит гибель, а я в самом центре урагана. Всего один неверный шаг и конец.
Прихожу в уборную, умываюсь, тяжело дыша, трясу головой, собираясь с мыслями, и даю себе хлесткую пощечину.
  – В чужие игры нужно играть по своим правилам, не будь дурой.

***

– Хочешь сказать, что жить без меня не можешь?!
– Я иду перекусить, ты пойдешь?
 – Ненужно, – не раздумывая, говорит Коуэл и втягивает меня в свою комнату.
В растерянности не нахожу, что сказать и остаюсь стоять посередине помещения.
Мужчина раскрыл свою дорожную сумку и достал из нее довольно увесистый сверток, который тут же положил на стол.
 – Я успел купить кое-какие продукты.
Уж и не знаю, когда он успел это сделать, но, по-видимому, меня в детали посвящать не собирались.
Устало вздыхаю и сажусь за стол. Через несколько минут и темный присел, хитро мне улыбаясь. В свертке оказался хлеб, ломоть сыра и кусок колбасы.
Коуэл поставил на стол две кружки и бутылку с темной жидкостью; сделал пару бутербродов и разлил странное зелье по кружкам.
Смотрела я на темную жидкость, плещущуюся в стакане, с большим подозрением, но, под пристальным взглядом карих глаз, все-таки сделала первый глоток.
Содержимое стакана оказалось довольно приятным вином, и я сдалась.
Мы почти не разговаривали до самого прибытия в Дорттаун. Поэтому временное перемирие было для меня как глоток свежего воздуха.
– И куда ты завтра меня поведешь? – с издевкой в голосе, спросил мужчина, насмешливо на меня посмотрев.
Жую себе бутерброд и на провокационные вопросы не отвечаю. Чему мой желудок несказанно рад. За целый день ни крошки не съела, а уже почти ночь.
Темный как всегда следит за всеми моими действиями, что меня естественно раздражает.
И знает же, что я не люблю, когда на меня так пристально, оценивающе, смотрят, но все равно провоцирует. Придется терпеть.
Захмелела я довольно быстро, что на пользу мне явно не пошло. Никогда не думала, что от вина можно так быстро опьянеть. Видно меня опять подвела доверчивость.
 – Может еще? – заметив, что моя кружка уже опустела, спросил Коуэл.
 – Нет, – я отрицательно покачала головой, – мне уже хватит, спасибо.
Вот сидишь и вроде хорошо себя чувствуешь, но когда начинаешь вставать… Первая же попытка закончилась неудачей, полным провалом. Голова закружилась и не успела я сделать и пары шагов, как ноги отказали держать. Хорошо темный меня поймал, а то лежать бы мне на полу, конечности по частям собирать.
 – Все хорошо? – придерживая мне, спросил мужчина.
Я посмотрела в его смеющиеся глаза и поняла, что это все он специально. Да и не пил почти, все мне подливал, гад.
 – Да! – уверенно заявляю, пытаясь от него отодвинуться, но это оказывается бесполезным.
Довольные глаза, руки, обхватившие мою талию и широкая улыбка.
Начинаю злиться.
 – Отпусти!
  – Если я тебя отпущу, ты упадешь.
 – Не упаду.
Еще пару секунд он смотрит мне в глаза, а потом наклоняется к самому уху, нашептывая:
 – Ты сейчас такая беззащитная, что с тобой можно сделать все, что угодно.
 – И что же ты хочешь со мной сделать?
В душе назревает конфликт, и дурман мгновенно рассеивается. Отрезвляющая ситуация, ничего не скажешь. Жаль только тело все еще не слушается, а то я бы ему показала.
Мужчина берет меня на руки и кладет на свою кровать, ничего не произнеся. На его лице сияет довольная ухмылка.
Наблюдаю за тем, как он снимает пиджак и свитер, при этом оставаясь в одной рубашке.
Раздумываю над тем, что предпринять, привстав на локтях.
Коуэл же, не теряя времени, убирает еду обратно в сверток, защелкивает замок на двери, снимает свои сапоги, ставя их рядом с кроватью, и поворачивается ко мне со словами:
 – Ты позволишь?
Дальше все произошло уж слишком неожиданно и быстро. Коуэл взял меня на руки и с помощью магии расстелил постель, после посадил меня на край кровати, снимая с меня сапоги и свитер.
Наблюдая за этой картину, я до последнего сомневалась в реальности ситуации и в собственной адекватности.
Лежу на кровати, у стены, и пытаюсь не заснуть.
И когда я докатилась до такой жизни? Нахожусь в одной кровати с мужчиной. Ну, конечно, я одета, да и он тоже. Но все равно! А самое страшное, что не в первый раз и совесть меня не мучает. Ужас.

Позднее утро. Солнце пробивается сквозь причудливые морозные узоры, заполняя комнату нежным золотым светом.
В комнате я одна. Коуэл куда-то подевался, не соизволив меня разбудить.
Сжимаю в руках одеяло. Жмурюсь.
Голова сильно болела, в висках пульсировало и единственное, что хотелось, так это врезать себе хорошую пощечину.
Умудрилась же я напиться! Или скорей поддаться дурному влиянию?!
Минут пять я себя еще жалела, но потом мне все надоело и я с чистой совестью свалила всю вину на темного. Выбралась из-под одеяла, держась за больную голову, и побрела в свою комнату.
Что мне сейчас необходимо, так это принять душ.
Прохладная вода смыла с меня остатки сна и позволила протрезветь окончательно. Голова хоть и болела, но это была мелочь, которую можно стерпеть.
После водных процедур я чувствовала себя замечательно. Настроение немного улучшилось, чему поспособствовало центральное отопление гостиницы и довольно комфортные условия пребывания в номере.
Порылась в своей поклаже, доставая чистые вещи, и начала одеваться. Накинула белую рубашку и принялась натягивать штаны. Но в этот самый момент в комнату влетает Коуэл со злым воплем:
 – Мари!
На ногах я устоять не смогла, запуталась в штанине и упала на пол.
Пятая точка пострадала, но гордость пострадала куда сильнее.
Полуголая, злая и очень вредная, запустила в мужчину сапог, разумеется, он увернулся (увертливый вредитель), но в ход пошел второй. Потом и многострадальные штаны полетели в темного… и подушка.
Энергии много и злость девать некуда, в итоге выперла его в коридор, отобрав пойманные на лету вещи.
Остыв, пошла мириться. Как всегда. Можно было подуться и подольше, все-таки он меня вчера напоил и был во всем неправ. К тому же, чего на меня с утра орать? Я, между прочим, голодная и с головной болью.
Дверь мне так и не открыли. Пять минут, десять и все без толку.
Плюнула и быстро одевшись, вылетела на улицу.

Люди в Дорттауне были веселыми и дружелюбными. Ребятня играли в снежки, весело смеясь и шуточно переругиваясь. Магические фургоны то и дело проезжали мимо, тарахтя от натуги. Бегали собаки, резвясь в снегу. Я улыбалась, смотря на живой, ничего не боящийся мир. Город мне понравился.
 Прошла несколько улочек, засматриваясь на витрины разнообразных лавок.
 Чего там только не было! И магические товары, и книги, и даже магазин сладостей, со своей смеющейся вывеской доброго бородатого повара.
Город жил и дышал, в нем были совершенно не сочетаемые вещи. Зеленые и желтые здания, чередовались с розовыми, фиолетовыми и синими. Классические постройки, с новомодными вытянутыми домами. Будто игрушечный, он притягивал толпы людей своими новаторскими идеями и магическим университетом, студенты которого, с завидной регулярностью устраивают очередной «конец света» в приделах одного города.  Говорят, после последнего эксперимента, повывелись все крысы. Все конечно обрадовались, отсутствию вредителей, но на численности котов это никак не отразилось, а даже наоборот она начала расти, в итоге, город стал кошачьей столицей. Вон, например, пара полосатых пушистиков пригрелась за витриной уютного, сразу приглянувшегося мне, кафетерия.
Погладила кота, не забыв о его подружке, раздобревшей, ласковой кошке, и прошла к освободившемуся столику у окна. Через несколько минут ко мне подбежала бойкая девушка, тут же приняв мой заказ: одно пирожное и чай с лимоном.
Пока ждала, с улыбкой слушала девичьи разговоры о всяких глупостях, мальчишеские россказни о победах над школьными врагами и влюбленный лепет, пригревшейся в конце зала, молодой четы.
Было довольно уютно и не хотелось никуда идти, ни о чем думать. Жаль только, темный обзавелся «следилкой» и быстро меня нашел.
– Я на девяносто процентов был уверен, что найду тебя в заведении такого рода.
Коуэл скинул пальто на соседний стул и сел напротив меня, отобрав еще горячий чай.
Пирожное забрать я ему не дала, вцепившись в сладость как дикая кошка, в свою добычу.
 – Хочешь сказать, что я предсказуемая?! – язвительно спрашиваю, наслаждаясь восхитительным бланманже.
 – Абсолютно.
Он смотрел на меня с укором, но я его игнорировала.
Начало казаться, что мы давно женаты и наши рядовые перебранки ни что иное, как нечто обыденное. Ужас какой!
 – Расскажешь мне, где ходил все утро?
Быстро сменила тему разговора, отгоняя от себя кошмарные образы.
 – В отличие от тебя, – начал он, – я понимаю, насколько серьезна нынешняя ситуация, а, следовательно, делаю все возможное и невозможное для ее разрешения.
 – Ты не ответил, – положив последний кусочек сладости себе в рот, произношу.
 – Я искал следы хранителя, – тут же ответил он, отставив пустую чашку в сторону. – Пойдем!
Мужчина поднялся со своего места, кинув на стол серебряную монету. Затем взял пальто и направился к выходу.
Я последовала за ним, быстро собираясь и накидывая куртку. Шапку и варежки надевала уже на ходу.
Коуэл шел быстро, я еле за ним поспевала. Ничего по дороге он не объяснял, ведя меня в неизвестном направлении, все время петляя и запутывая следы.
Я смирно шла за ним, раздумывая о своей нелегкой доле, да и о мире в целом. Через час прогулки по морозу, мне очень захотелось прикопать этого гения в ближайшем сугробе, но совесть с большим отрывом победила. Так что пришлось смириться и подождать, недолго подождать…
Задумавшись, я не заметила, как мужчина остановился и, разумеется, в него врезалась. Коуэл недовольно хмыкнул, взял меня за руку и кивнул в сторону небольшого двухэтажного здания.
 – Ты что-нибудь чувствуешь, Мария? – полушепотом спросил темный.
Я прислушалась к своим ощущениям. Сначала они мне не подчинялись, вопя в один голос, что я скоро превращусь в ледышку, но потом яркая вспышка все изменила…
Энергия струилась и текла сквозь мои призрачные пальцы. В объятиях времени, я чувствовала что-то знакомое, начиная к нему настойчиво тянуться. Эмоции, чувства, тепло, холод и ощущение свободы. Меня затягивал водоворот, пропуская сквозь мое астральное тело мириады информации. Уцепившись за знакомый поток силы, как за спасательный круг, я вдруг переместилась в небольшую комнату общежития университета магии. Картина сначала была размытой, но потом все прояснилось. Я стояла посередине комнатушки, поводя руками по старым библиотечным томам. Мое тело светилось, излучая поток силы. Я одновременно была и там, и в старом переулке.
Мое внимание привлек листок бумаги, лежащий на столе. Подойдя ближе, я пробежала глазами по строчкам, пробуя вникнуть в смысл:
«…Унесет река времени воспоминания о жизни былой, но испытания грядущие не сулят вам покой. Враг ваш не голубь  – мир несущий, он волк черный  – кровью вскормленный. И в глазах его черных нет спасенья для Вас. Если жизнью своею не рискнете сейчас…».
Смысл был ясен как никогда. И даже корявый почерк не смог испортить впечатление.
Послышались шаги и в комнату вошел…
 – Мари! Что опять не так?! – Недовольно произносит мужчина, хорошенько меня встряхивая.
 – Ээээ…да ничего, – вымученно улыбаюсь.
Глаза Коуэла зло сузились.
 – Ты почувствовала?
 – Хранителя?
 – Нет! – он сморщился, думая, наверное, что я безнадежна. – Темную силу, идущую из этого дома.
Я посмотрела более внимательно на особняк, пытаясь разглядеть хоть что-то, но все было тщетно.
Виновато смотрю на Коуэла.
Он тяжело вздыхает, беря меня за руку и ведя в совсем другом направлении.
 – Мари, или я чего-то не понимаю, или ты надо мной постоянно издеваешься, – сухо сказал он.
Я уже хотела что-то произнести в ответ, но мне не дали.
 – Никогда не поверю в то, что хранитель не смог заметить излучения от одного из сильнейших темных артефактов.
Он скользнул по мне взглядом и замолк, не получив ответа.
И как мне ему объяснить, что я вроде бы и хранитель, а вроде бы и нет…
Я разрываюсь на части, когда начинаю что-либо вспоминать. А сила и знания, поддаются мне с большим трудом, все время разрывая сознание на части. Моя личность, мое «я», – не хочет возвращать прежние воспоминания. Поэтому сейчас мне приходится учиться всему практически с нуля. И как бы я не хотела казаться всемогущей и всезнающей, в реальности все совсем не так.
Смотрю на серьезного Коуэла и корю себя за то, что так и не решилась произнести все вслух. Я слишком боюсь его… боюсь разочаровать...